Танцующий лес
Мы уже второй день на даче у моих будущих родственников. Потрясающая семья, такое впечатление, что мы знаем друг друга очень давно. Мне с ними уютно, но хочется подольше побыть с дочерью. И мы вдвоем ходим туристическими тропами, проходя один маршрут до обеда, а другой – во второй половине дня. Куршская коса производит совершенно сказочное впечатление. Я думала, что таких мест давно нет на земле. Полоса суши шириной в несколько километров между морем и заливом устроена очень рационально, но вмешательства человека в природу почти не заметно. Люди только укрепляют и поддерживают то, что было создано без их участия. К берегу моря через песчаные дюны ведут деревянные ступени, такими же деревянными настилами отмечены туристические тропы, ведущие к самым живописным уголками заповедника. По центру косы проложена вполне пригодная асфальтированная дорога.
По обеим сторонам дороги тянутся полосы деревьев, в основном это – сосны. С одной стороны косы, на морском побережье, дует мощный ветер, поднимая волны и шлифуя песок; с другой стороны, за полосой леса, небольшие, по уральским меркам, озера, отделяемые лишь неширокой песчаной полосой от спокойной глади морского залива. В лесу семейками бегают полосатые кабанчики, над гладью воды кружатся чайки, белые лебеди неспешно скользят по поверхности озер и – о чудо! – морского залива. Оказывается, вода в заливе из-за огромного количества впадающих в него ручейков и речушек почти пресная, поэтому и рыбы, и птицы там встречаются как морские, так и речные.
Туристам запрещено сходить с маршрутов, так как массовые гуляния по дюнам могут привести к их осыпанию, что, в свою очередь, может нарушить экологическое равновесие этого дивного уголка природы. К тому же туристы спешат на свои автобусы и держатся стайками. Поэтому, когда в конце каждой экскурсии, к которой мы пристраиваемся просто послушать экскурсовода, мы, осторожно ступая, спускаемся к заливу, никого нет рядом. Бродить по заповеднику, где угодно, разрешается только жителям деревенек, разбросанных по косе в нескольких километрах друг от друга. Мы гостим в самой дальней, за ней Россия заканчивается и начинается Литва.
Я буквально пожираю глазами бесконечную гладь залива, душа наполняется восторгом перед девственным величием природы. Конечно, впечатление усиливается пустынностью берега и всяким отсутствием признаков человеческой деятельности на воде – нигде не видно ни корабля, ни рыбацкой лодки, ни загорающих туристов. Мне кажется, я узнаю эти места. Дочка смеется.
– Именно в этом месте меня тоже посетило такое же ощущение. И я вспомнила.
– Мне нечего вспоминать, я никогда здесь не была.
– Я тоже. Думай, ну?
– О, Боже! Да это же пейзаж с фотообоев в твоей комнате!
– Точно! Один в один. Я тогда, в магазине, не могла оторвать глаз от этой картинки. А потом, когда мы оклеили стену напротив окна, я подолгу смотрела на легкие волны, чаек, кружащих над ними, солнце, едва освещающее берег сквозь уплывающие облака, и кустики сухой травы на серо-коричневой полосе песка. Пейзаж манил и завораживал. Я не знала такого моря, и эта неизвестность манила меня, мне казалось, что это – не картина вовсе, что в любой момент я могу сделать шаг вперед и оказаться на этом берегу.
– И ты его сделала.
–Да, я сделала шаг в неизвестность и оказалась именно на этом берегу. Странно. Ведь я раньше видела только южные моря, и их экзотическая роскошь пленяла меня, но жить бы там я не хотела. А тут увидела это место, будто шагнула из своей детской, и поняла: это – мое.
– Я понимаю. Ты просто намечтала место, в которое тебя должна была привести судьба. Помнишь, когда мы увидели наш будущий дом, я тоже была поражена – все вокруг было таким, каким я представляла. И ты поддержала меня, хотя тебе это было не сильно надо. Сейчас я понимаю, что тогда ты сделала это ради меня.
– Не выдумывай, мне там тоже было очень хорошо!
Но по едва уловимому выражению глаз человека, которого застали в тот момент, когда он прятал под елкой подарок, я поняла, что была права. Тот наш демарш из третьей столицы в деревню был сделан только ради меня, но мне в этом никогда не признаются. Сердце мое переполнилось любовью.
И вот наш последний поход, самый дальний. Завтра мне улетать. Наш путь лежит в «танцующий лес». Нас повезла на машине будущая свекровь, Ирина. Ей порядком надоело торчать у плиты, она уже давно не выходила за пределы своего ухоженного, ею же спланированного и ее же руками возделанного экзотического кусочка земли с невероятными цветами, идеально подстриженными газонами и крошечным искусственным прудиком, покрытым огромными листьями неизвестных мне водорослей.
Я уже видела на фотографиях и в недавно прошедшем на экранах фильме «Бухта страха» странный лес, все деревья в котором имели удивительно причудливые формы. Никто не знает до сих пор, по какой причине стволы практически всех деревьев в этом лесу закручены самым невероятным образом. Есть несколько теорий, одна из которых сводится к геомагнитной аномалии. Модно, но весьма туманно. Слова есть, а объяснения нет. Любая загадка манит, и не поехать туда было просто невозможно.
И вот я вижу это своими глазами. Недоумение растет во мне. Ладно, если бы в лесу было с десяток таких деревьев, но несколько квадратных километров, засаженных деревьями самого невероятного вида, производят странное впечатление. Без сомнения, это – одно из чудес света. Загадочное и необъяснимое. Глаза разбегаются, хочется подойти к каждому стволу и потрогать каждое дерево. Этот странный участок со всех сторон отделен дорожками, по другую сторону которых растут совершенно нормальные деревья. Стоишь на дорожке и удивляешься: с одной стороны – сплошная витиеватость, с другой – прямые, как и положено, сосновые стволы, кажущиеся еще более прямыми в сравнении со своими «потусторонними» братьями. Королевство кривых зеркал, да и только. Сказка. По ассоциации всплывают слова из другой сказки: «Глазами главное не увидишь, зорко одно лишь сердце».
Я медленно подхожу к ближайшему закрученному в спираль стволу. Закрываю глаза и протягиваю к нему открытые ладони. Шаг, еще шаг, – и я натыкаюсь на стену, она упругая и теплая, я не пытаюсь пройти сквозь нее, я вожу руками по ее поверхности. Она округлая, живая, вибрирующая и одновременно двигающаяся. Я ввожу правую руку в этот сгусток энергии, почти в центр, и рука моя начинает совершать вращательные движения по часовой стрелке параллельно земле, но не абсолютно параллельно, а немного то опускаясь, то поднимаясь вверх. Я уже не помню точно форму дерева, к которому приблизилась, и не знаю, в какой точке нахожусь. Я открываю глаза. Рука моя зависла точно над центром тройной спирали, заканчивающейся торчащей с одного бока абсолютно прямой частью ствола. Именно в этом месте моя рука, описывающая круги, стремилась вверх, но снова опускалась ниже, увлекаемая неведомой силой в энергетическую воронку. Всплыло слово водоворот, я попыталась создать по аналогии энерговорот, и улыбнулась. Что-то это мне напоминало. Я снова закрыла глаза, и память тела услужливо напомнила мне, когда я испытывала похожее ощущение. Когда я пыталась научиться ощущать границы энергетического поля человека и помещала руку у кого-нибудь над головой, то ее тоже постепенно втягивало в энергетическую воронку. Величина воронки, сила, скорость и направление вращения было у всех разное, как разным оно было и у деревьев в этом лесу. Странная энергетика была у этих деревьев. Я еще не поняла, как она влияет на меня, очень уж разной была она у каждой сосны. Но у каждого из деревьев, к которым я подходила, поле – большое, упругое и колышущееся снаружи, – изнутри закручивалось воронкой, причем иногда этот энергетический вихрь шел сверху и уходил в землю, а иногда бил из земли и уходил ввысь. Жаль, что вокруг было так много людей, заниматься опытами было несколько неловко, да и не хотелось, чтобы будущая родня приняла меня за сумасшедшую.
И все же я немного вовлекла и Ирину, и дочку в свои занятия. Сначала мы пролезли вместе с ликующей толпой в отверстие, образующееся стволом дерева, завалившегося набок и образовавшего один виток спирали, но не параллельно земле, а вертикально к ней. И поле здесь было иным, оно вращалось в другой плоскости, втягивая и унося энергию ни вверх, ни вниз, а просто вдаль. Интересно, что люди влезали в эту дыру, а точнее, вползали в нее на животе, именно в направлении энергетического потока, а не против него. Считается, что у того, кто пролезет в это отверстие, пройдут все болезни. Не знаю, у меня ничего не болит, но я тоже пролезла. Так, для профилактики, и ничего не поняла. Да, я в потоке, но в каком? Полезна ли мне эта воронка или нет? Слишком шумно, слишком быстро все происходит, все жаждут исцеления. Ну, какой же дистрофик откажется от бесплатной операции липосакции? Мы не исключение.
Я тяну своих спутниц подальше от дерева-целителя. Нахожу закрученный ствол без особых раздвоений и наростов, просто спираль у самой земли, и прощу их по очереди встать внутрь этой спирали, закрыть глаза и прислушаться к ощущениям. Дочь сразу улавливает то же, что и я. Ирина сомневается, но ей кажется, что она слабеет. Дочка кивает. Она не просто чувствует слабость, у нее кружится голова. А меня еще и подташнивает.
Потом я нахожу другое дерево в стороне от толпы. Его спирали начинаются выше, на уровне пояса. Внутри очень удобно стоять, облокотившись на последнюю спираль, приходящуюся на уровень лопаток. Слабость уходит, энергия бьет здесь из земли, давая силу. Я прошу своих спутниц постоять внутри. Дочка чувствует себя «очухавшейся», а Ирина через минуту заявляет, что ей страшновато, через нее идет какой-то поток, и она не знает, что с этим делать. Я смеюсь:
– Расслабься и получай удовольствие.
– Ну тебя, я серьезно! Я чувствую что-то непривычное, оно входит в меня. Все, я вылезаю.
– Конечно, вылезай, если тебе это неприятно. Но если серьезно – запомни это дерево. Будут проблемы со здоровьем – приходи именно сюда. Не то, в которое все лезут, про то я не все поняла, а именно это – лечит.
– Так, может, они здесь все лечат?
– Все, но по-разному. Это лечит тело. Энергия идет из земли, а вибрации земли сонастраивают твой организм с определенной частотой. Так многие целители лечат – они просто вибрируют в унисон с землей и передают эти вибрации пациенту, пытаясь и его уровень вибраций сровнять с уровнем вибрации Земли.
Дочка сразу поняла, что я хотела сказать:
– То есть причина болезней в нарушении гармонии с Землей?
– Я не медик, но мне кажется, что в этом – одна из причин.
Ирина тоже отнеслась к моим словам вполне серьезно:
– Нужно запомнить это дерево. А остальные?
– Помните то дерево, внутри которого мы ощутили слабость? Там все наоборот. Энергия идет сверху вниз.
– Это что, вредно? – забеспокоилась Ирина.
– Не знаю, могу только догадки высказывать. Сверху идет космическая энергия. Она проходит сквозь человека и уносит в своем потоке дурную энергию из человека, замещая ее на свою космическую энергию. А дурная энергия, то есть злоба, гнев, и прочая дрянь уходит в землю и там перерабатывается в положительную земную энергию. Земля-то – часть Вселенной, она тоже должна находиться в гармонии со своим целым. А под нами что-то вроде лаборатории по переработке энергии.
Я уже шутила, потому что не на все вопросы у меня есть ответы.
Дочка опять поняла больше, чем я сказала:
– Мам, получается, что те деревья, у которых поток идет сверху вниз, лечат душу, унося из нас всякую дрянь, а те, у которых энергия идет из земли вверх, лечат тело?
Ирина присоединилась:
– Значит, нужно, чтобы исцелиться, и там и там стоять?
– Скорее всего, да. Ведь наше тело – часть Земли, а наша душа – часть Вселенной. И, чтобы быть здоровым, не нужно нарушать гармонию по всей линии Земля – Человек – Вселенная. Реально все гораздо сложнее. Это я пытаюсь своими словами высказать слишком сложное.
Дочка хмыкнула:
– Ликбез для неграмотных.
Я парировала:
– Кто бы говорил! Да ты больше моего знаешь, изначально, от рождения. Просто ты молода, и тебя пока волнуют более земные проблемы, а мы уже на полпути, правда, Ирина?
– Это если повезет!
Дочка не выдержала:
– Эй, прекратите упаднические разговоры!
– Ладно, не волнуйся! Я собираюсь жить долго и счастливо и умереть здоровой тогда, когда захочу. Я тут недавно зубы вставляла, врач, мужик такой здоровенный, сильно удивился. Он мне пытался втюхать керамику, а я прочитала, что у нее срок службы – полтора года. Может, конечно, и дольше простоять, но не факт. И дорого очень. Я ему и вылепила: доктор, я собираюсь жить долго, так уж давайте мне что-нибудь покрепче и понадежней! Он засмеялся: впервые такой подход вижу! Обычно женщины просят красиво и незаметно. А я свое – мне, пожалуйста, на всю жизнь, а жить я собираюсь долго и, желательно, больше к вам не обращаясь. Ладно, говорит, сделаем на века! Так что сошлись на металлических мостах.
Мы посмеялись. Уже почти дойдя до машины, дочка снова вернулась к теме танцующего леса:
– Слушайте, а вы как? У меня все еще голова кружится.
– А у меня слабость, – добавила Ирина.
– Мне тоже плоховатенько. Будто на мне пахали.
– Наверное, мы хорошо разрядились, но не достаточно зарядились, – высказала предположение дочь.
– Наверное, много дури накопили, а сейчас ее вынесло, мы и ослабли, – подхватила полусерьезно я.
– Да это нас с голода мутит, – забеспокоилась Ирина, – я вместо того, чтобы готовить, гуляю себе…
– И очень хорошо! Мы сейчас такой аппетит нагуляли, что съедим хоть что, проблем меньше.
Дочка была права, аппетит мы нагуляли отменный.
И только через сутки, оказавшись дома, я заметила, что от моей руки, подносимой к лампе дневного света, не происходит обычного ранее мерцания лампы до ее включения в розетку. Ну, и вымоталась, – подумала я, засыпая. Но прошло около двух месяцев, пока от приближения моей руки снова начала мерцать выключенная лампа дневного света.
https://ridero.ru/books/blog_nachinayushego_maga/
