После чая с мягкими пирожками, за которыми Крис сбегала в розовую столовую, украшенную, разумеется, фресками с розовыми фламинго, девочки собрали вещи и, позвонив хозяину, аккуратно улеглись поверх застеленных покрывал ждать расчета.
Крис рассказывала Шанельке летние столичные новости, одновременно набирая в телефоне смску Алекзандеру, и иногда смеялась ответам, тут же тыкая пальцем в буквы снова.
Шанелька лежала, устроив на коленках нетбук, медленно листала новые фотографии. Удивительно, но ей и самой понравилось то, что получилось. И когда Крис, отвлекшись от переписки, спросила, как так, ведь совершенно новый жанр съемки, пожала плечами, удерживая сползающий ноут.
- Наверно, как в присказке, про умение играть на флейте. Не знаю, не пробовала. Что думала, когда снимала? Сейчас...
Шанелька вспомнила горячую цветную толпу, в которой все перемешано, локти, спины, лица, движения, и вдруг - фоном, борт прогулочного катера с крупными буквами названия, что не вошло целиком. Эвриди...
- Думала... Да не думала вообще. Но было такое ощущение, как в библиотеке, когда малышне сказку читаешь. Понимаешь, слова и буквы, которые для всех одинаковые. Но прочитать нужно так, чтоб у них рты раскрылись. Чтоб увидели, то, что вижу я. В буквах. Вот когда оно приходило, я и снимала.
- А еще они у тебя все - хорошие, - Крис положила ногу на ногу, кинула руки за голову, потягиваясь.
- В смысле?
- Тот, кто главный в снимке, он кажется милым и хорошим. Хотя уверена, там сволочей ровно такой же процент, как и везде. Ты сама человек хороший, и снимаешь, что видишь. Или нет, что хочешь видеть.
- Выходит, я соврала? - расстроилась Шанелька, которая в это время вытаскивала из корзины удаленный снимок Димы Валеева, там, где лицо с улыбкой и глаза.
- С точки зрения унылой правды, конечно. А с глобальной точки зрения ты сотворила двойника. Другой вариант реальной личности.
- Погоди. Я тыщу раз об этом думала, когда на фотки всякие слезные смотрела. Какой-нибудь старичок божий одуван, сплошная милота, в жизни, может, он внуков на гречку ставил и соседям в борщ песок подсыпал. А на фотке - морщины-седины, мудрая старость, трали-вали. Ты про это? Ага. Значит, наш милый вредный дедушко - только база для того, чтоб образ создать?
- Архетип типа, - зевая, согласилась Крис и лениво рассердилась, глянув на часы, - да где наш властелин птиц и этих, снова птиц? Скоро сиеста. Я засну и никуда не поеду!
Будто повинуясь сердитой угрозе, буквально через минуту в дверях, деликатно постукав, возник тот самый Петр Савельич, что развернулся на деньги своей жены Маши. Был он моложав, мягок круглым животом под клетчатой рубашкой с туго застегнутыми пуговками, между которыми кучерявилась русая шерсть. А так же лысоват, улыбчив и ворковал горлицей.
- Девочки, - завел с порога, мягко разводя мягкие ручки, в одной скомкана грязная ветошь, - мои принцессочки, а что ж так мало побыли? Ничего не знаю, красоточки мои, на обратной дороге, чтоб только у меня, я и номерок за вами оставлю, только позвОните. Вот визитка, первый телефончик мой. И - Петя, просто Петя, ах вы, мои ненаглядные!
Воркуя, попытался усесться на кровати у Крис, но та ловко повернулась, занимая скрещенными ногами всю стаю нарисованных покрывальных цапель и сунула к боку большую пляжную сумку, чтоб уж наверняка.
Просто-Петя не отчаялся, бодро перебежал к обиталищу Шанельки и, светясь мягкой улыбкой с девичьими ямочками на щеках, устроился рядом с ее босыми пятками. Шанелька, мученически улыбаясь, незаметно поджала ноги, чтоб не отдавил, ерзая.
- Все ведь растеряли, - певуче ворковал Петя, тыкая пальцем в калькулятор мобильного, - была такая клиентура, погранцы! Приезжали, даже зимой, даже в новогодние, сразу этаж снимали, на три дня, а летом, летом, да с января уже звонили нам, заказывали номерочки на июнь, и вот, поди ж ты, пока теперь новые разберутся, что у нас-то с Машей - хорошо-о-о, ведь хорошо-о-о, красавички? Вижу, вижу, понравилось. А к закрытию у нас всякие вечеринки! Сюрпризы! Шумно, весело. А без вас будет скучно. Так что жду, жду.
Нежно похлопал Шанельку по бедру рядом с краешком шортов, и вскочив, перебежал навстречу протянутым Крис купюрам. Пряча в сумку на поясе, снова уточнил с отеческим волнением:
- Ведь понравилось, да? Точно понравилось? А горшок я сам переставлю, вижу, вижу, перестановочку соорудили, так я никогда не против, кому как уютнее, тем более, та-акие девочки у меня!
Он перебежал в кухню и через минуту явился, прикрытый пластмассовой зеленью. Качая синичками на листьях и пыхтя, водрузил подсолнух на родное место. Пока девочки складывали в сумки зарядные и косметички, заботливо поправил птичек, полюбовался, сам по-птичьи наклоняя гладенькую круглую голову. И снова убежал в кухню.
За орлом, догадалась Шанелька, жалея, что они с Крис так и не сфотографировались с крылатым чучелом, не успели.
Но заносить орла в спальню Просто-Петя не стал. Возник в дверях, небрежно держа того за жесткое крыло, так что второе чертило нагретый солнцем линолеум.
- Как соберетеся, мне ключик занесете, у бассейна крикните, я там с насосом вожуся. И провожу, сумочки помогу.
- А куда вы его? - Шанелька показала на косо висящего орла.
Петя сморщил нос, сверху оглядывая косматые темные перья и выгнутую шею.
- Та. В кладовку унесу. Что в нижнем холле. Машеньке тут кума звонила, они в этом номере гостевали, с дочками, ругалась, девки ее плачут теперь, как спать пора. Орла боятся. Оно и верно, сильно он для номера большой. Я б его сразу на мусорку, да Маша не дает, денег же плочено, за чучело.
Продолжая рассказывать про Машу, орла и испуганных куминых дочек, Петя быстро пробежал коридорчик и, стукая птицу крылом о косяк, выскочил, зашуршал по лестнице вниз, время от времени произнося укоризненное. Видимо, орел вписываться в лестничные повороты не желал.
- В кладовку, - расстроилась Шанелька, - вот черт. Наверное, из-за нас. Потому что в угол ставили.
- Решил, что орел плохо себя вел, и мы его наказали, - предположила Крис, таща на выход сумки.
Шанелька улыбнулась. Но, несмотря на улыбку, орла с каждой секундой было ей жальче и жальче.
- Жальче, - сказала она, стоя у багажника и подавая Крис рюкзаки и сумку, - а есть такое слово?
- Что? - выпрямилась та, поправляя волосы и улыбаясь быстро перемещающемуся издалека Пете, уже с разведенными для объятий ручками.
- А... Ой. Криси, ты можешь его увести? На минуточку. Ну, в смысле на десять минуток? Сейчас прямо.
Она быстро пошла мимо Пети, в сторону парадно сверкающих стеклянных дверей. А Крис, замявшись на мгновение, широко улыбнулась и тоже развела руки в стороны, встречая хозяина.
- Петя! Да-да, мы собрались уже совсем. Я вот хотела спросить. Вас. А пойдемте, покажу. За углом, там, где площадка детская.
Она подцепила его руку, сгибая ее кренделем, просунула свою, и потянула, благоразумно поворачивая спиной к машине и дверям, за которыми скрылась подруга.
Через десяток минут Крис появилась из-за угла, следом поспешал несколько недоумевающий Петя, к машине подходить не стал, помахал ручкой и, не дожидаясь, когда Крис выведет машину в распахнутые ворота, вернулся к сипящему на горячих плитках насосу, вокруг которого валялись в темных пятнах воды всякие вынутые детали.
- Задала ты мне задачку, - Крис поворачивала голову, внимательно глядя, куда сдает, потом уткнулась взглядом в приборную панель, - так, ну порядок, можем ехати, скакаши и веселяся. Тебе что приспичило, Шанель? Какие такие секреты? Я Просто-Пете баки заливала, насчет репортажа о детских площадках, бекала-мекала, кажется, он решил, что я его просто кадрю. Затосковал, оглядывался весь в испуге. А я его под руку, к сиськам прижимаю, чтоб не убег...
Она повернулась, поглядеть в заднее стекло, и тормознула, прижимая машину к пыльной обочине.
- Та-а-к. И что это у нас?
- Не что, а кто, - поправила Шанелька.
Крис перевела взгляд с заднего сиденья на смущенное и одновременно решительное лицо подруги.
- Ну... орел, - ответила та, поворачиваясь и поправляя кинутое поверх растопыренных крыльев прозрачное парео. Ткань сползла с головы шалью, делая орла похожим на чучело старой цыганки с горбатым носом.
- А что, - продолжила на молчание, - его на мусорку хотели, а он виноват, что ли. Что чучело.
- Нелька... мне иногда кажется, ты младше не только меня, а даже своего Тимофея. Неудивительно, что Костик на тебя повелся, учить и воспитывать.
- Фиг меня воспитаешь, - гордо защитилась Шанелька.
Крис кивнула. Орел торчал под прозрачной тканью, простирая черные потрепанные крылья - от дверцы до дверцы.
- Именно! Орел как раз это доказывает.
- Криси. А поехали скорее, а? А то вдруг наш Петя, Просто-Петя, вдруг он увидит. Я там двери в кладовку не закрыла. И стулья пороняла, когда несла. Немножко стульев. А еще вазу с петуниями. Они оказались настоящие, прикинь. Так что, на ковре лужа.
- О Господи.
Крис резко дернула машину, встраиваясь в поток. Шанелька перегнулась, хватая орла под клюв:
- Тише ты. Он упадет. Крыло сломает.
- Шанелька - похититель орлов. Звучит, как название фильма. Нет, все же мультика.
Шанелька засмеялась, усаживаясь удобнее. Впереди приближалась к ним Феодосия, мелькая частными домиками жилых кварталов и коробками отелей со стороны побережья. Параллельно шоссе плыли зеленые и серые вагоны товарняка, казалось, бесконечно прицепленные друг к другу. На заднем сиденье покачивался спасенный орел, и Шанелька, протянув к нему загорелую руку, придерживала пальцами крыло, когда машину встряхивало на ухабах.