Аннотация: Эксперимент в одном из НИИ пошел совсем не так, как должен. Теперь несколько тысяч человек, проживающие в окрестностях научного заведения, предоставлены самим себе. Им надо - выжить! От 2.09.11
Смещение миров
Пролог.
- Александр Викентьевич, уважаемый, - в трубку служебного телефона начальника караула донесся голос охраняемого лица, - подготовьте машину к выходу. Надо будет доехать до 'шестерки'.
- Слушаюсь, - ответил тридцатилетний мужчина с ранней сединою на висках, - через пять минут будет готова и стоять возле выхода.
После этого продолжения разговора не последовало, сменившись частой серией гудков, и он положил трубку на свое место. Через указанное время возле стальных дверей встал представительский 'мерседес' и пара здоровенных качков охранников. Они прикрывали своими телами выход человека, который доверил им под защиту свое тело. Едва тот оказался за броней автомобиля и тонированными стеклами, один из охранников отметился по радиостанции. Еще через две минуты машина выехала с территории 'небольшого' (по меркам нуворишей) особняка и влился в поток машин в сопровождении двух зачерненных джипов.
Уже через час все три автомобиля проехали сквозь ворота одного из научных учреждений, носящего номер 'шесть' во внутренней сетке обозначения. И еще несколько минут спустя человек, обращающийся к своим охранникам по имени-отчеству, вошел в просторных кабинет.
- Здравствуй, Валера, - поприветствовал его хозяин помещения, отведший взгляд от монитора компьютера, - порадуешь чем?
- Конечно, - с небольшой улыбкой откликнулся тот и присел в ближайшее кресло. - Эксперимент начался около двух часов назад. Ход вполне сходится с прогнозом наших работников. На всякий случай, я приказал в районе ввести учебную ситуацию среди служб реагирования. Милиция, пожарные и врачи вызваны с выходных и сидят на рабочих местах. Воинская часть и вовсе поднята 'в ружье' и не закрыта на двадцать четыре часа.
- А почему на столько? - полюбопытствовал собеседник Валеры.
- Сан Саныч, - развел руками Валера, - так ведь именно столько планируется держать включенными реактор. Это первый сеанс. Если не произойдет проблем и непредвиденных ситуаций, то через неделю срок эксперимента в активной фазе увеличится до семидесяти двух часов.
- Валера, - сцепил пальцы в замок Сан Саныч и посмотрел в глаза своего собеседника, - ты понимаешь, что любая оплошность может стоить нам не просто места и головы, но и полного исчезновения со всеми родными?
- Да, - чуть склонил голову в раз посерьезневший Валера, - понимаю.
- Тогда не произноси при мне про нештатные ситуации и 'если бы', - закончил свою мысль владелец кабинета. - Вечером мне необходима полная картина всего процесса. Мне ехать отчитываться туда.
Сан Саныч поднял палец вверх, намекая на запредельные высоты в чиновничьей и правительственной иерархии.
- Я уверен, что пройдет по плану, - твердым голосом ответил Валера. - В самом деле, не было же ни одной ошибки до этого, когда экспериментировали на более слабом оборудовании.
- Вот и отлично, - согласно кивнул Сан Саныч, - так и держись. Кстати, ко мне не надо приезжать, достаточно сообщать по закрытой связи новости. Приедешь уже с полным пакетом документов после окончания.
Валера распрощался с местным главой учреждения и повторил свой путь обратно. Вернувшись домой, он попытался усесться за просмотр документов, папку с которыми он вытащил из сейфа, но не смог сосредоточиться - что-то не давало ему покоя и грызло изнутри. Несмотря на успокаивающие и радостные звонки из лаборатории каждые полчаса, он начинал себя ощущать не в своей тарелке. Когда звонок запоздал на несколько минут, внутри у него задрожала струна. После резкого звонка соседнего аппарата, он покрылся испариной.
- Да, - едва смог вытолкнуть из себя короткое слово. - Как? Что видите?
Глава 1
Сегодня была суббота, а значит день охоты, любителем которой я являлся. Вот только ехать предстояло одному: отец вчера вечером захватил бабушку с матерью и убыл к родственникам в гости за полтыщи километров от нас; знакомые отлично отдохнули в пятницу и только к обеду были способны подняться с кроватей. Это еще только подняться, а сколько времени понадобится на приведение себя в порядок? Вот и приходилось убывать в леса в гордом одиночестве.
Когда я вышел на улицу с ружьем, патронташем и рюкзаком за спиною, оба гончака залились бешеным басистым лаем, бросаясь на сетку вольера.
- Цыц, дикобразы, - прикрикнул я на псов, - сейчас выпущу.
Закинув в уазик вещи, я открыл заднюю дверь багажника, опустил нижнюю половину и приподняв верхнюю. Старенький четыреста шестьдесят девятый, который служил уже два десятилетия готов был переплюнуть любой современный 'УАЗ'. На мое мнение конструкторы изрядно курнули конопли или другой 'травки', когда сотворили свои убогие поделки. 'Патриот', 'Хантер' это не внедорожники, а смех один. Убрать передние рессоры, ослабить задние, приткнуть пластиковые бампера на лесную машину могли только вредители. В прошлой жизни таких к стенке поставили. Хотя, что тут удивительно? Наш автопром с самого начала поражал безалаберным отношением к продукции. Но если раньше это отличалось грубоватым видом и отсутствием разных мелочей, что облегчают жизнь, то в новом государстве и про это забыли. Качество упало на ноль и дороги страны заполонили иномарки, которые и с большим сроком пробега переплевывали новые 'лады' и 'шевролюки'.
Посмотреть на мой уазик. Военные мосты, которым сносу нет (а если и полетят, то в любом магазине можно сделать заказ), лебедка, швеллер вместо современного бампера (это еще 'родной', как раз с таким и выпускали машину в прежние времена) и моя гордость - грязевые колеса. Отвалил я за них почти сорок тысяч, но это того стоило.
Ну, ладно о грустном. Уложив на заднее сиденье снаряжение, я открыл двери вольера и выпустил обоих псов. Гур и Хан почти мгновенно замолчали и молниями метнулись в машину. Давно приученные к порядку оба гончака заскочили в багажник и стали устраиваться там. Дорога была не самая хорошая. Можно даже сказать, что ее и вовсе не было, только направление. Зато народу мало бывает. Сейчас все сплошь перешли на 'жипы широкие', а эта техника капризна, хоть и хвалят ее надежность. Не для наших ям и лесных ухабов. Ремонт обойдется в копеечку, если что-то погнется-поцарапается.
Через час с лишним я запрятал машину в кусты и выпустил собак. Верная двустволка, еще курковая 'тозовка' двенадцатого калибра, висела на плече с жаканами в стволах. Пули себе делал сам, отливая по форме свинец и придавая вид снаряда с хвостовым оперением. Не всегда получается хорошо, да и лепестки порою сминаются в стволе. Но это приходится на каждый пятый-шестой патрон, так что такой риск я принимаю. Летит моя пуля на сто с лишним метров. Однажды свалил лося почти на двухстах (сам шагами вымерял расстояние), но больше таких чудес снайперской стрельбы не выказывал. Сто метров для пули - много. Магазинные едва ли сорок дают в прицельном варианте, а за пятьдесят-шестьдесят поражение некрупной косули или низкорослого кабана и вовсе нечто нереальное. Даже хваленная 'полевская' пуля и та грешит этим. Очень обидно, что государство не дает широкого распространения оперенным пулям для гладкоствола. Как сказал один хороший человек-оружейник: 'с нашими пулями и плохенький дробовик сравнится в дальности и меткости с нарезным карабином, а это не нравится многим'.
Хм, опять ударился в размышления, надо встряхнуться, а то философия в лесу добычи не приносит. Это замечено не раз.
Пока я неторопливо шел по лесу, мои гончие улепетнули фиг знает куда. Только лай доносился издалека, порою пропадая вовсе. Хорошие собаки, гончаки, но жрут много и километраж наматывают ой-ей какой. Лайки в этом плане получше. Я и сам поглядывал на них с интересом. Решал купить или нет. Вот только родаки, с которыми жил в одном доме, были против. Точнее мать и бабуля не желали увеличение децибелов собачьего лая под окнами. А ведь гончие еще тихие, сравнительно. Лайки им сто очков форы дадут. Недаром и название порода такое получила - лайка. Значит, что тихо не могут сидеть, постоянно лают, скулят, тявкают...
В таких раздумьях протопал почти с час, невольно ускоряя шаг. И очень скоро перешел на бег, когда в километре послышался азартный лай псов. Приблизившись, смог увидеть такую картину: Гур с Ханом загнали в мелкий, но достаточно глубокий (для лесной живности) ручей кабана. Тот смог высунуть только часть морды с пяточком, скрывшись остальным телом в воде. Оба гончака шустро перепрыгивали с одного берега на другой, не забывая куснуть дикого бяшку. Так как кроме пятачка ни до чего другого дотянуться не могли, то этот орган у кабана был изрядно погрызен к моему приходу. Его мучениям пришел конец с первым выстрелом. Вот только потом пришлось помучиться, вытаскивая тяжелую тушу из воды. Килограмм на девяносто попалась добыча. Очень неплохо, вот только сейчас бы ободрать его по нормальному.
Такой вес поднять и подвесить на ветку дерева в одиночку, мне было не под силу. Пришлось снимать шкуру с одного бока, потом на уже ободранный бок переворачивать кабана и доделывать работу. Гончие все это время путались под ногами, скуля и выпрашивая свежины.
- Держите, попрошайки, - сказал я им и бросил каждому по легкому. Те с порыкиванием принялись уплетать кровавое лакомство. Сожрали они мясо быстро, но больше им ничего не перепало. Хватит и этого, не фига баловать - дома поедят. Так как кабан был немаленький, а делать две ходки было просто тяжело (до машины с пяток километров только по прямой, а ведь еще буреломные места надо обходить, овраги, которые с грузом не шибко преодолеешь), я срезал мясо с костей и упаковал его в рюкзак. Когда забрасывал тот за спину, то крякнул от натуги - тяжело.
- Ко мне...фу, - прикрикнул я псам, которые пытались лапами выкопать отходы производства, что я упрятал под землю. Всегда старался скрыть после себя следы охоты. Для этого и маленькая лопатка имелась, которой выкапывал яму и скидывал туда голову и шкуру с костями. Сверху забрасывал ветками или толстыми сучьями, чтобы лисы не раскопали. Потроха прятать не имело смысла, так как их очень быстро съедали лесные зверушки. Правда, именно этот ливер им не достанется - гончаки сметелили все подчистую.
К машине я шел почти три часа, делая частые остановки и отдыхая. Рюкзак тянул килограмм на сорок, плюс еще и охотничье снаряжение. Устал так, словно вагоны с углем разгружал. Сбросив рюкзак возле колеса машины и шикнув на псов, которые сунулись к нему, я взял короткую передышку. Следовало отдохнуть перед кручением баранки, перекусить и попить чайку, что дожидался меня на заднем сиденье в термосе. Гура с Ханом привязал к бамперу, чтобы не мешались или не удрали в лес, унюхав очередного зверя.
Поесть я так и не успел. Внезапно сильно заныли зубы, голова закружилась и я выпустил из ослабевших пальцев кружку с горячим чаем. Рядом завыли собаки, словно и им приходилось очень тяжело. В глазах появились тысячи красных мошек, которые мешали видеть. На ногах я не удержался, свалившись на землю кулем с мукой. Думается мне, что и звук при падении создал такой же. Чуть позже пришел черед страдать и слуху. По барабанным перепонкам ударил низкий и очень болезненный гул. Из носа хлынула кровь, и я потерял сознание.
Очнулся уже в сумерках от ощущения, что по ушам (лежал уткнувшись лицом в землю) водят горячей, влажной и шершавой тряпкой. Потом услышал тихое поскуливание и окончательно пришел в себя. Оттолкнув в сторону Хана - именно он 'тер' мне уши своим языком - я поднялся на ноги. В голове крутились сотни мыслей по поводу последних событий. Ведь плохо было не только мне - собак тоже плющило. Вот только они очнулись раньше меня, перегрызли поводки и крутились вокруг меня. Удивительно что не удрали в лес от перенесенного шока... или рядом со мною им казалось безопаснее?
На удивление, мое самочувствие было хорошим. Словно и не терял сознание, а отлично отоспался. Загрузив собак в машину, посадив ради исключительных событий на заднее сиденье, я завел мотор. Всю дорогу ожидал, что приступ повториться, но обошлось. Шок испытал, когда выехал на прямую грунтовку до города. Тут было минут десять до первого въезда, мимо ДПСной будки. Обычно город в такое время полыхает огнями уличных фонарей, светом квартирных окон и магазинным рекламным неоном. В этот вечер ничего такого не было. Преобладала кромешная темнота и непонятные красноватые всполохи в дальней окраине города, которая считалась новой. Там было полно многоэтажек, которые и просматривались всегда. Еще удивительнее было странное сиреневое свечение над военным городком и научным институтом, расположенным на территории воинской части.
Так, если вдуматься, то красноватые всполохи сильно напоминают пожар. Но откуда нетипичное освещение над вояками? Дураком буду, но что-то там намудрили ученые со своими секретными проектами. Город обесточен, подожжен и накрыт темнотою. Издалека виднеются редкие проблески автомобильных фар, но очень редкие. Ладно, хоть меня и сильно толкает подспудное чувство убраться подальше от города, но надо добираться до дома. Радует то, что в моей половине города, где расположен частный сектор и с десяток пяти- и трех-, двухэтажек пожары не наблюдаются. Еще несказанно рад тому фактору, что родные уехали очень далеко от всей этой вакханалии, что творится сейчас в округе.
Понаблюдав несколько минут за городом, я придавил педаль газа и не спеша покатил. Рассчитывал, что гаишники при таком форс-мажоре начнут лютовать и цепляться к каждой машине, но ошибся. Когда проезжал пост, то ни одного человека не обнаружил. Словно сотрудники милиции его покинули в огромной спешке... что даже дверь за собою не закрыли. Распахнутая бронированная дверь пункта ГИБДД была непонятным фактором, а еще мне показались странными темные пятна на асфальте и на стенах у поста. Кровь? Но откуда?
Стремясь подальше убраться от неприятностей, что могут упасть на мою голову, я газанул и вылетел на окраину города. Позади заворчали псы. Так они сообщают о лесных зверях, когда чувствуют идущую от тех опасность. Я только собрался сказать что-нибудь успокаивающее, как в свете фар возникла странная зверюга. Очень сильно смахивала на гиену, но ростом превышала метр и имела хвост, как у кошки, только с небольшой кисточкой на конце. Все это промелькнуло в секунды, а потом я врезался в животное. То отбросило в сторону, уазик встал от сильного удара (словно весу в твари было под пару центнеров), светя уже только одной фарой. Матюгаясь, я щелкнул тумблером 'противотуманок', которые располагались парой на крыше и парой на бампере. Яркий свет залил улицу и... еще с пяток гиен, что быстро приближались к машине.
- Что за хрень? - не удержался я от ругательства, когда первая из тварей вскочила на капот. Машину покачнуло под внушительным весом, потом был удар когтистой лапой по стеклу. На мое счастье 'лобовуха' выдержала. Когда тварь замахнулась для следующего, я повернул ключ зажигания и рванул с места. Завоняло паленым сцеплением, которое я насиловал по полной.
Не ожидавшая такого поступка от меня, тварь кувыркнулась с капота и угодила под колеса. Машина дважды подскочила, когда проехала через гиену и рванула прочь. Вот только далеко уезжать не стал, свернув в первый же переулок и потушив огни. Не медля вжикнул молнией на чехле с ружьем и собрал 'тозовку'. Патроны в стволы легли с картечью и своей собственной сборки. Тут пороха побольше, пара картечин лишних, слегка пересыпаны крахмалом между собою. Ружье положил на колени и отодвинул окошко на обоих дверях в сторону.
Как только закончил приготовления, немедленно завел машину и тронулся. Мои опасения сбылись - гиены со следа не сошли и вчетвером преследовали меня. Но они очень удачно расположились по бокам, опасаясь становиться под удар бампера. Когда правая парочка дернула сбоку, пытаясь прокусить колеса ( то ли догадались о их назначении, то ли это была такая тактика с крупной добычей, которой хищники перегрызали сухожилия), я щелкнул курками, просунул ствол ружья в щель и лупанул дуплетом. Картечь зацепила обеих тварей - одну унесло уже мертвой, второй перебило передние лапы (все это удалось рассмотреть в боковое зеркало). От выстрелов оглох, даже громкий лай гончаков едва пробивался в уши. На ходу перезарядил ружье, немного пожалев, что тут не имеется выбрасывателя и гильзы приходиться выцарапывать из патронников.
Новые два патрона с картечью легли на свои места, но больше стрелять не пришлось до самого дома. Твари прониклись той опасностью, что шла от меня и остались позади, отыскивая более безопасную и доступную добычу. Ворота возле дома открывал с огромной опаской, чтобы загнать уазик во двор. Только захлопнув за собою металлические двухметровые с лишнем воротища, почувствовал минимум защиты. Из машины забрал только ружье с патронами и собак, оставив мясо на полу. Не до того было сейчас мне, чтобы переть тяжеленный рюкзак в дом.
Пока шел десяток метров до дома, успел сто раз вздрогнуть от шорохов в кустах и деревьях. Потом возился с дверным замком, с трудом попадая в замочные отверстия. Едва приотворилась дверь, оба гончака ломанулись во внутрь. До того я за такое их лупил - собачье место на улице, это основное правило. Но сейчас было не до этого. А потом сильно не хотелось оставлять псов на улице, где они могут стать жертвами непонятных тварей.
Дверь закрыл на все запоры, что были. Еще и пожалел, что имелась только одна - толстая из хорошей сосны из шестисантиметровых плах, собранных вручную. Ее навесил дед, когда был жив, лет пять назад. Современные двери ему не нравились своей хлипкостью, а стальные не желал видеть, сравнивая их с тюремными. Дед успел ощутить вкус ГУЛАГА, куда попал за сильную и нескрываемую веру в Бога. Как правило, на таких доносы строчили все кому не лень, вот и отпыхтел несколько лет на лесоповале. Только после его смерти смогли навесить решетки на окна, а вот дверь заменить не успели. О чем я и жалел, так как два-три миллиметра стали лучше любого дерева.
Пока запирался, набивал патронташ пулями и картечью, не раз доносилась стрельба из города. Если там носятся стаи гиен, с которыми мне не повезло познакомиться, то я заранее сочувствую горожанам-землякам. Чуть позже потянуло сильной гарью, что заставило встревожиться. Дом был кирпичным и в этом плане стойким к внешнему огню, но полностью от пожара защищен не был. К счастью, обошлось. Огонь не перекинулся даже на частный сектор - это дым принесло сюда из 'нового города' изменившимся ветерком.
Спать совсем не хотелось, а если бы и хотелось, то не лег. Творившаяся чертовщина не давала повода расслабиться, заставляя кровь бурлить от адреналина. Под самое утро, когда только начало сереть, соврем рядом от дома послышалась частая стрельба. Судя по звукам лупили из пистолета, 'макарки'. Это или частные охранники, или сотрудники ОВД, что располагалось в старом здании в частном секторе. Или, как мы называли этот район, старом городе. А вот администрация и ФСБ переехали в более 'цивилизованную' часть нашего городка, как только им представилась такая возможность.
Выстрелы смолкли, потом послышались громкие крики, а потом наступила тишина. Выходить, чтобы проверить обстановку или помочь несчастному не хотел. Вид огромных тварей с внушительными когтями и ловкостью рыси был свеж в моей голове. Шум перестрелок затих уже тогда, когда солнце полностью оторвалось от горизонта. Только после этого я решился выйти на улицу. Рядом со мною молчаливыми тенями скользили оба гончака. Привычного баса от них не слышал с ночи, словно их подменили. Даже привычка всегда быть впереди меня и носиться по любому свободному пространству, едва их выпускали на свободу. Сейчас же они далее пары метров не отходили.
Быстро пробежавшись взглядом по двору и не обнаружив явной опасности, я рискнул отойти на несколько шагов от крыльца. На всякий случай дверь оставил приоткрытой, чтобы иметь возможность быстро заскочить в дом при первых признаках опасности. Можно было бы раскрыть ее нараспашку, чтобы влететь в коридор еще быстрее, но заопасался того, что некто за моей спиною сумеет проскользнуть незамеченным... и встретит меня расслабленного уже дома.
Первым делом я осмотрел машину и тихо выругался при ее виде. Одно крыло было вмято, часть 'морды' тоже - как только радиатор уцелел и не потек. Даже цельнометаллическому бамперу пришлось несладко. Последний обзавелся гнутостями и вмятиной.
- Мать, - сплюнув на землю и помянув всех неизвестных тварей последними словами, я полез в салон за мешком с мясом. Прохладная погода помогла сберечь мясо от порчи, хотя несколько часов в полиэтиленовом пакете, наглухо завязанном, добавили слабоуловимый запах... химии, что ли? Определить конкретно не удалось.
Мешок я затащил в дом и вывалил все мясо в морозильную камеру, благо, что успел очистить его от костей и пленки с жилами еще в лесу. Парочку самых неприятно выглядящих (побило выстрелом и сейчас в местах раны мясо приобрело черно-синюшный оттенок) я бросил собакам на улицу. Пусть пожрут, а то кроме ливера и легких за последние полутора суток, они не пробовали.
И только после этого я рискнул выглянуть на улицу. Осторожно скрипнув калиткой (никогда до этого подобный звук не замечал, а сейчас он бритвой резанул по ушам и сердцу), поводил стволом ружья по сторонам и рискнул выбраться полностью. Калитку, как и дверную дверь оставил приоткрытой.
Тишина была мертвая - обычно в это время гудят моторы машин, на которых соседи собираются на работу; собаки лают, да и прочая живность у старушек (некоторые держат на участках кур, гусей, парочку коз или баранов) молчала. Это мне нравилось до состояния тошноты... ну не могли все люди так резко исчезнуть и замолчать, не могли. Так же не могли их сожрать те здоровенные гиены, что напали неподалеку от поста ДПС.
Или могли? Именно такая мысль стала все сильнее и сильнее вертеться у меня в голове при виде человеческой руки...отгрызенной по локоть. Ладонь сжимала Пм, вставший на затворную задержку и без магазина в рукоятке. Судя по желтым гербовым пуговицам на рукаве форменной одежды, это был Митрич - живущий через десяток домов от меня милиционер. Ему было почти сорок лет и жил один. Жена с дочерью-старшеклассницей проживала в новом городе. Еще раз посмотрев на руку и оглянувшись по сторонам, я наклонился и принялся выдирать из окостенелых пальцев пистолет. Оружием бросаться не следовало, особенно в такой ситуации, когда ничего не понятно и вокруг творятся страшные вещи. Пусть он и пустой, но патронами можно разжиться (я даже знаю где и у кого). Там же и магазином попытаюсь обзавестись. Разжав по одному пальцы, я вытащил пистолет и нажал на флажок задержки, возвращая пистолетный затвор на место. Потом поднял предохранитель и сунул оружие в карман.
А потом задумчиво посмотрел на кусок конечности, что продолжал держать в руках. Выбросить? Но смотрится не по-христиански. Остается только похоронить, но до кладбища руку я точно не потащу, а закапывать поблизости смысла нет - раскопают собаки...или те твари, что сожрали остального Митрича. Хотя, я ему обязан за оружие, пусть и мертвому. Поэтому закинул ружье на плечо, сходил к себе в сарай за лопатой, заодно прихватив пакет под руку, и направился к дому сотрудника.
Но уже через полсотни метров остановился, увидев на дороге портупею с пистолетной кобурой. Целой, только сам ремень, на котором она висела был изрядно погрызен и залит запекшейся кровью. При осмотре этой детали снаряжения я мысленно поблагодарил провидение, что толкнуло меня на благой поступок похоронить Митрича возле его дома - в кобуре, в специальном кармашке лежал магазин. С патронами. Немедленно загнав его в пистолет и положив тот в правый карман куртки, чтобы держать под рукой, я продолжил путь к конечной точке. За все это время в окнах не шевельнулась ни одна занавеска, будто жители боялись подойти к окнам. Версию об их полной гибели я отмел, как маловероятную, тем более, что многие заборы и дома были целехонькие.
Не всем так повело, в прочим. Пока шел эти двести метров, насчитал четыре дома с разбитыми - буквально вырванными из косяков - окнами. В одном из них жила многодетная семья. Проходя мимо, я старался не смотреть на окровавленные пятна и обрывки ткани, в которых я опознал комбинезончик Илюшки, пятилетнего пацана, что проживал в этом доме. Гадство, да что же такое произошло в городе, что никто не почесался оказать помощь его жителям? Ладно милиция, ее и так мало на весь город. Но вояки? Эти-то куда смотрят? Или решили тихо свинтить, закрыв город на карантин после своих выкрутасов? В том, что ко всем неприятностям причастны именно они я был уверен на сто процентов. Только одно странное свечение над их частью говорило в эту пользу.
Ладно, не буду заморачиваться над всем этим. Пока не буду. Как раз дошел до дома Митрича со всеми этими размышлениями и думами.
Толкнув от себя калитку из редкого и тонкого штакетника, выпиленного причудливыми узорами, я оказался возле дома. Место под могилу выбрал возле яблони позади строения. И мешаться не будет случись дому обзавестись новыми хозяевами, и вроде памятника будет мужику. Правда, пришлось немного помучаться, роя яму - корней тут было пропасть, а рубить не хотелось, чтобы не загубить дерево. Приходилось подкапываться под них, выкидывая землю мелкими порциями. Выкопав себе по пояс яму, я решил что - хватит. И так трудно докопаться без лопаты, а там еще и поставлю что-то сверху. На такое надгробие я выбрал пару плит полметра на полметра, исполняющие роль тротуарной плитки возле дома милиционера.
- Пусть земля тебе будет пухом, Митрич, - произнес я над бетонной могильной плитой и прочитал 'Отче наш'. С другими более длинными молитвами заморачиваться не стал - главное искренность, а не часовые песнопения.
Уже на выходе сумел различить едва заметное движение в доме напротив и машинально отошел в сторону, ухватив за ремень двустволку на плече. То ли мне это показалось, то ли неизвестного (не помню точно, кто тут живет, вроде дальнобойщик с женой, которые вечно пропадают по месяцу неизвестно где) испугало мое движение, но больше никаких признаков своего присутствия он не подавал. А мне только спокойнее, ведь совсем не знаю, кто там спрятался. А ну, ночные твари спрятались и сейчас посматривают с гастрономическим интересом на меня? Вот так бочком, бочком с ружьем в руках я вернулся к своему дому. Возле калитки меня встретили собаки радостным ворчанием, которые не решились выйти на улицу следом за мною. Потрепав их по шеям, я подошел к машине и запустил двигатель. Несколько минут внимательно вслушивался - не застучит ли, не брызнет масло (для этого и капот открыл). Но обошлось. Ночной наезд (хе, звучит-то как двусмысленно) на тварей подарил только внешние 'косметические' повреждения.
Пока машина прогревалась, я запер в доме дверь, открыл ворота на улицу и только после этого забрался в УАЗ. Следом туда поперли гончаки и пришлось их усаживать на заднее сиденье, хотя и морщился при виде их грязных лап. Пистолет положил в ящичек, что расположился промеж передних сидений: пусть будет под рукою, а то лезть в карман, когда сидишь, и доставать из него угловатый и массивный предмет очень неудобно.
Выбравшись на дорогу и заперев за собою ворота, я двинул в сторону центра, собираясь прояснить обстановку насчет последних событий. Заодно прикуплю свежего хлеба и...да всего, при таких 'сюрпризах' надо затариться всем, до чего руки доходят. Этому я от бабули научился, которая набила подвал банками с крупой, медом, маслом и кучей других продуктов. Это не считая керосина и спичек. Если честно, то я не понимал этого стремления к хомячеству. Ну, какой может быть голод в нашем веке? Да и война не сможет настолько резко к нам нагрянуть (и предпосылок к ней не наблюдается). Пару раз потешался над ее стараниями по заготовкам, а потом как-то позабыл. А сейчас вспомнил и подумал, что не так и неправа была бабка. Эх, только бы с ними все было в порядке - с родителями и бабушкой...
Глава 2
Минут пять-семь на своей машине рулил по улицам, прежде чем оказался у большого супермаркета. Вспомнив о желании взять еды, я нажал на педаль тормоза и поставил УАЗ на стоянку. Сделать это удалось очень легко, так как других машин было очень мало. Десятка полтора на почти сотню мест. Мысленно хмыкнув, я заглушил мотор и вышел на улицу. Ружье осталось в салоне, прикрытое покрывалом с заднего сиденья. Зато пистолет я переложил в карман куртки, готовый ко всем неожиданностям.
Первыми на кого я натолкнулся, были милиционеры из 'вневедомки'. Трое молодых парней в бронежилетах, пятнистых 'сферах' и все с автоматами в руках. Мало того, на боку висели кобуры с пистолетами и матерчатые подсумки с магазинами под 'калаши'.
- Куда? - старший сержант приподнял руку, ладонью ко мне, останавливая перед дверью.
- В магазин, - пожал я плечами на такой глупый вопрос. - А что, нельзя? Случилось что-то?
- Случилось, - хмуро ответил мне старшой. - Оружие есть с собою?
- Откуда? - удивился я как можно искренне. - Я в магазин иду, а не на войну.
- Видел, как ты подъезжал на уазике, вот и спросил, - проговорил мой собеседник. - Ты же из охотников, так?
- Из охотников, да, - не стал скрывать очевидного. - А что тут такого? Если ты про ружье, то с собою его нет - правила и законы на ношение знаю. Хотя... при странностях вчерашнего вечера и утра стоило бы его держать поближе под рукой. Кстати, ты не знаешь что к чему?
- Слушай, - поморщился он в ответ на мой вопрос, - иди куда шел, тут и так странного хватает. А объяснений нет ни у кого.
Получив разрешение, я прошел мимо, подхватив тележку под продукты из просторного холла. Отметил присутствие в нем парочки хмурых, не выспавшихся охранников. Почти один в один с такими же усталыми лицами сидели девчонки кассирши на своих рабочих местах. В огромном зале покупателей не было, зато мелькала серая форма очередных сотрудников милиции. Щеголяя новеньки черными и пятнистыми бронниками с обязательными укоротами в руках, шесть сотрудников парами ходили по проходам. Заметив меня, они остановились посмотрели и невзначай сместились поближе. Интересно, с чего такое внимание к мой персоне?
Стараясь не обращать внимания на пристальные взгляды охраны и милиции, я двигался между проходов, скидывая в тележку продукты. Килограмм десять сливочного масла в пачках, пара пятилитровых бутылей с обычным, растительным, к этому присоединил с десяток пачек муки и столько же круп. Когда тележка стала потрескивать от скопившегося веса, я повернул ее в сторону кассы, возле которой уже стояли двое милиционеров. Никаких действий они не предпринимали, но стоять под стволами автоматов, которые они почти в открытую навели на меня, было неприятно. Минут десять кассирша щелкала по кнопкам своего аппарата (сканер отказался работать уже на втором штрих-коде), прежде чем назвала сумму.
- Парни, - обратился я к милиционерам возле входной двери, когда выгрузил тележку в машину и повез ее обратно в магазин, - а с чего такая шумиха магазине, что вас нагнали с десяток человек?
Старший сержант чуть помедлил с ответом, но посылать или скрывать ничего не стал.
- Что ночью в городе творилось слышал? - дождавшись моего утвердительного кивка, продолжил. - Так вот, под утро, когда все стало стихать, в шанхае налет на магазин был. Убили сторожа, продавщицу, что не успела с вечера уйти домой и заперлась на всякий случай в магазине. Сразу после этого начальник направил наряды на все магазины в Старом городе.
- Вот оно как, - протянул я. - А почему только сюда, а с Новым что?
- Да хрен его знает, - пожал плечами старшой, - не видно там ничего из-за дыма. Но кажется, что ни одной многоэтажки там не уцелело, которые была выше пяти пролетов.
- А как вас так сумели быстро направить сюда? - продолжал я осторожно вести расспросы, стараясь хоть немного прояснить обстановку и поднабрать сведений. Уж у сотрудников милиции этого должно быть побольше, чем у всех прочих. Ну, еще и журналисты отличаются знаниями всего и о обо всем недавно случившимся. Вот только этих шнырей мне еще не встретилось.
- Тревогу у нас объявили вчера с самого утра, - сказал старший сержант. - И странная она была - приказали набрать всего, что только сможем найти. Продуктов одних на неделю взяли - уставной суточный не устроил проверяющих из области. А вечером началось хрен знает что. Несколько экипажей замолчали, дэпсы на выезде с поста на позывные не реагировали. Потом стрельба в городе началась, ребята о волках и тиграх говорили, которые нападали на людей прямо на улицах.
- А ты их видел? - спросил я. - Ну, этих волков и тигров.
Собеседник помотал головою, потом достал пачку с сигаретами и закурил одну. Наличие того факта, что прямо в метре от него на полупрозрачной поверхности двери висела табличка о запрете курения, его не смущало.
- Нет, - после первой затяжки сказал парень, - мне повезло с ними не столкнуться. Но ребята рассказывали очень страшные вещи. А ты с ними встречался, видел их?
- И видел и встречался, - ответил я, раздумывая над услышанным. - Кстати, насчет поста можете забыть - вчера вечером мимо проезжал и не видел там ни одной живой души. Двери нараспашку, кровь на стене.. и твари рядом бегали.
- Что за твари? - вскинулся старший сержант. - Волки или тигры?
- Кто их знает, - развел я руками. - На них совсем не похожи. Самое близкое сходство с гиенами, но в несколько раз больше. Парочку ухлопал, но потом дал деру - здоровые и живучие слишком, могли и схарчить за милую душу.
- Да-а, - протянул один из напарников старшого, - дела. И никто ничего про это не знает.
- Ладно, парни, - решил закруглить беседу, распрощался я, - пора мне. Еще встретимся.
- Бывай, - кивнул мне старший сержант.
Выходя из магазина и забираясь в машину, я анализировал только что услышанное. В том, что никто ничего не знает, я сильно сомневался. Уже одно то, что собрали в нашем ОВД весь состав сотрудников, говорило многое. Кто-то подозревал о возможных последствиях и постарался к ним подготовиться. Наверняка нечто подобное было и у вояк, а значит стоит ждать с часу на час колонну из их городка. Колонну с помощью, так как только в дешевеньких боевиках власти и военное командование переходило к планомерным чисткам всех свидетелей. Вопрос в другом: а есть ли там кто живой, уж очень странно смотрится этот цветной туман, видимый даже белым днем. Не потравились ли они все после своего эксперимента?
Еще один вопрос из разряда 'что делать'. Новость про разбойное нападение не была шокирующей, но сильно настораживала. Шанхаем у нас называли крохотный квартал, где в двух восьмиквартирных бараках и в паре десятков вросших в землю и с изогнувшимися крышами частных домов проживали пьяницы, бичи, бомжи, сиделые и не нашедшие в себе силы для нормальной жизни после освобождения. В общем, все дно общества. Расположился этот квартал очень удобно для себя на границе Старого и Нового города, отделившись небольшой парково-лесной полосой. Милиция навещала данный контингент очень редко и только по серьезному поводу: убийства, изнасилования и прочие тяжкие преступления. А теперь еще и разбой...
М-да, всегда и вовсе времена разная мразь спинным хребтом ощущала надвигающиеся катастрофические перемены и начинали действовать. Уверен, что часть этих подонков направилась в новых город, чтобы как следует пошуровать в развалинах домов. Эх, взяло бы милицейское руководство в паре со своими военными коллегами и зачисли бы это шанхай к такой то матери, всем бы жить стало легче. А почему щанхай? Так назвали это место из-за большого скопления народа. В небольшом домике могло проживать по пятнадцать или двадцать человек. Чем не китайское перенаселение?
Придется пересидеть несколько дней в доме, чтобы сберечь имущество от мародеров. А такие, я уверен в этом, появятся обязательно. Надо только чуть прояснить обстановку, съездить к зданию отдела и позадавать вопросы местному люду. А предлогом будет гибель Митрича.
Вот только до отдела я не доехал - прямо на площади, по которой хотел сегодня срезать дорогу несмотря а запрещающие знаки, увидел пару сотен людей. Тут же стояли несколько машин из горотдела, и прохаживались люди в серой форме. Среди экипажей машин увидел Димку, своего знакомого по армейской службе. Из салона было плохо слышно о чем именно шла речь, хоть и курлыкал представитель администрации что-то в мегафон. А интерес только пробуждался, поэтому закрыл свой уазик на замки и не спеша подошел к самому краю толпы.
- Уважаемые земляки, - продолжал надрываться прилизанный, какой-то лощеный работник администрации, - прошу соблюдать спокойствие. Сегодняшняя ночь не является чем-то страшным и катастрофичным...
- Да? - донесся голос кого-то из толпы. - А что ты скажешь насчет новостроек? Там целых домов не осталось. А в них живые люди были.
- На место уже отправлены спасатели, - с жаром ответил нисколько не смутившись ответил оратор. - Несколько пожарных машин и автомобилей 'скорой помощи'. Видимые разрушения не настолько ужасны и последствия катастрофы не несут непоправимых последствий. На месте оказывается помощь пострадавшим.
- Во заливает, - хмыкнул Димка, когда я подошел к его машине. - Видал?
- И видал и слыхал, - кивнул я знакомому и по очереди пожал руки его напарникам в машине. - А что правда из всего сказанного? Кстати, этот шнырь вроде как из администрации? Это к нам из новостроек прислали делегацию для успокоения?
- Да ни хрена, - зло ощерился приятель. - Только и готов молоть языком о чем угодно, лишь бы не тронули. А появился он тут со вчерашнего утра. Сказал, прислали для контроля над назначенными мероприятиями. Тут такое творилось ночью... небось слышал?
- Слышал и сам в этом участвовал, - откликнулся я и рассказал о событиях вчерашнего вечера.
- Это все фигня, - отмахнулся Димка, - тут дела покруче творились. Как раз к полуночи, все туманом заволокло - темь была! Связь начала сбоить и под утро вовсе пропала. С уличных нарядов просьбы о помощи стали поступать...потом крики. Почти никто из таких групп не вернулся и живыми до сих пор найти не можем. Сначала выслали дежурную газель с несколькими бойцами, но очень быстро те вернулись, когда на соседней улицы их атаковали непонятные существа. По описанию на твоих гиен похожи. Ребята отстреляли свои патроны и во все лопатки вернулись обратно в отдел. Там заперлись в кабинетах и отказались идти на улицы. Дежурный собрал новую группу, из молодняка, дал им по два БК на каждый ствол и на этой же газели направил в город. В итоге твари загнали их в старую котельную возле третьей школы, двоих загрызли и утащили тела с собою. Еще один чудом вырвался, но ногу потеряет - привезли с утра в больничку, а у него левая нога ниже колена на лоскутьях кожи держится.
- Третья школа? - переспросил я. - Это же почти рядом со мною... то-то я стрельбу слышал неподалеку. Кстати, Митрича эти твари тоже сожрали. Сегодня утром возле дома его руку отыскал. Не доели, получается. Я ее закопал у него во дворе.
- Получается, что не доели, - вздохнул приятель. - Хренова нам будет, жопой это чую. Новый город разрушен - туда машина уже ездила и не смогла пробраться сквозь развалины и завалы. Народу у нас меньше сотни человек, кто сейчас находится в нарядах и отделе. Начались нападения на дома...магазин, вон, с утра обнесли и двух жмуров оставили после себя.
- Наслышан, - кивнул я в ответ на его слова. - А от вояк что-нибудь слышно, не пробовали связаться?
- С вояками? - криво усмехнулся приятель. - Если и пробовали, то до нас результаты не доводили. Да и сложно к ним переправиться.
- Переправиться? - не понял я. - Это как?
- Да вот так, - ответил Димка. - Через всю Достоевскую и Никитскую провал протянулся. Все дома провалились под землю. Часть его прошла к новому городу и тот разлом залило водою. Сейчас между нами и Новым городом огромный пруд. Пройти туда можно мимо шанхая и по Медянке. А к воякам и вовсе только в объезд - из города, мимо старой фермы и с со стороны Васюковичей.
- А по рации там связаться? - спросил я. - Есть же аппаратура специально для таких случаев, не чета вашей.
Я мотнул головою в сторону бортовой радиостанции, прикрепленной сбоку к машине возле ноги переднего пассажира. Микрофон с тангентой был выведен на переднюю панель.
- Я же тебе русским языком говорю, - стал закипать Димка, - что связь пропала. Вся. Полностью. Не работают ни телефоны ни радиостанции. Стоит сплошной треск и шорох.
- Не кипятись ты так, - упрекнул приятеля, - что на людей бросаться по любому пустяку? Ладно, бывай, пошел я до хаты.
- Бывай, - устало кивнул мне приятель.
А ведь дело просто архихреновое. Столько проблем за одну ночь, куча мертвых и разрушений, а никаких подвижек со стороны власть предержащих нет. Время близиться к полудню, а намека на шевеление нет никакого. По телевизору показывали катастрофы много меньшего размаха, но и там уже через несколько часов вертелись машины спасателей, вертолеты сновали, ближайшие воинские части солдат мобилизовали. А у нас тишина. И куча странностей. Мне пришлось пошататься по городу и пособирать слухи и новости, прежде чем посчитал, что время возвращаться к себе.
Загнав машину во двор, выгрузив собак, которые рванули со мною в дом, не пожелав оставаться на улице (даже удивительно, как тихо они сидели в машине, я и забыл об их присутствии совсем) я принялся раскладывать по полочкам всю ту информацию, что набрал за день.
Выходило вот что. Огромный город (по нашим меркам, конечно, областной центр тянул почти на миллион жителей) с населением на полсотни тысяч душ за один вечер и ночь ополовинился. Уцелела только треть от построек и чуть больше людей. Сообщения с его разрушенной половиной не было. Такая же ситуация имелась и с воинской частью. Если новый город был отрезан от нас водой, то вояки были отсечены гигантским оврагов, возникшим за ночь. Кроме странного возникновения этот пролом еще отличался внешним видом и... содержимым. Отвесные стены имели вид обожженных, а сам овраг был наполнен густой сиреневой дымкой, сквозь которую не просматривалось дно. Между прудом-озером и оврагом имелась тонкая перемычка, не дающая воде хлынуть в провал. Связи ни с кем не было - радиостанции молчали, мобильные телефоны искали сеть и не могли ее найти. Телевизоры светились голубым экраном, не принимая сигнала (наша телевизионная вышка была расположена в новой части города и разделила судьбу всех новостроек). Отправленные машины за помощью о себе известий не подавали, а новые посылать пока не решился никто. Хорошо сохранилась старая часть города, которая преимущественно состояла из частного сектора. Несколько пятиэтажек были не в счет. Они и построены были в то время, когда материалы не расхищали и ставили здания на совесть. Это сейчас разные гастайбайтеры лепят кладку абы как, отчего раствор можно расколупать ногтем.
А еще меня сильно беспокоила проблема ночных тварей. Может статься так, что они решат вернуться ночью обратно в город, где сумели отыскать вкусную и почти беззащитную добычу. Завтра надо будет заняться проблемой защиты окон. Решетки решетками, но сплошные металлические ставни намного лучше дают уверенность в защищенности. Очень паршиво, что в городе отсутствует электроэнергия. В крупных магазинах и предприятиях имеются резервные генераторы на бензине и соляре, но я таким сокровищем не обладал. А жаль, так как сварочный аппарат имелся, как имелись и нарезанные куски толстого железа на ставни. Хм, а ведь я знаю у кого можно спросить генератор на время, чтобы запитать сварочный трансформатор и наварить листы на решетки. Вот только что предложить в обмен? Продукты и мясо? Но люди еще не успели столкнуться с дефицитом последних. Оружие? Но у меня и так один ствол. Хотя... пистолет-то мне не сильно и нужен, учитывая слабую пробивную мощь и маленький запас патронов. Против тварей он точно не прокатит, на каждую не меньше обоймы потребуется, если не засадить той точно в глаз первую пулю.
Стрельба в городе вспыхнула с наступлением темноты. По всей видимости, это гиены вернулись к людям, помня о доступной и слабозащищеной добыче. Где-то возле площади затарахтела пара автоматов, очередями выражая свое недовольство. Судя по коротким сериям, пользовались оружием опытные стрелки. Что ж, оставалось только пожелать им удачу и боезапаса побольше. Чую, что в сложившихся условиях патроны будут лететь со скоростью экспресса на железнодорожных путях. А в милиции с этим плохо - по одному БК на ствол и будет. Ну, может еще из конфискованного что найдется, но это так, слезы одни.
Все эти мысли проносились в голове неторопливой чередой, пока я сам с ружьем в руках и патронташем на поясе восседал возле окна. Все окна я снял со шпингалетов, чтобы иметь возможность немедленно дернуть створку на себя и пальнуть картечью в лоб любому нарушителю. Будь он разумным или нет. Двери в комнатах открыл нараспашку, опять же для собственного удобства - и бегать можно, и слышно хорошо, что в соседних помещениях творится. Вот на кухне негромко звякнула кастрюля, и я про себя чертыхнулся. Опять гончаки начинают хозяйничать и совать свой нос всюду, куда только можно. Еще хорошо, что я засветло закрыл посуду и продукты в ящики, оставив только ту емкость, в которой готовил собакам еду. В ней сейчас и ковырялись гончаки, пытаясь слизать со стенок остатки каши. Пусть, зато потом мыть не придется, обойдусь споласкиванием и ошпариванием кипятком.
Понемногу меня стала захватывать дремота, которой не могли помешать собаки и выстрелы в городе. Гур и Хан шумят в меру, а к выстрелам привык давно и относился к подобному шуму философски - если не над ухом, то и пусть стреляют. Несколько раз переводил внимание на свечение военного городка. Рассмотреть его не составляло больших трудностей в силу того, что уже сутки с небольшим город и прилегающие окрестности были обесточены и только сиреневое сияние напоминало о наличие крупного жилого поселения. Если раньше городские огни бросались в глаза за многие километры, то сейчас на смену ему пришел мистический и пугающий светящийся туман. Да, пугающий. В душе начинали кошки скрестись, как только я смотрел на военный город. Чую, что неприятностей мы еще хлебнем сполна.
Понемногу глаза стали закрываться на более долгий срок. И очень скоро уснул, уткнувшись подбородком в грудь. Прикорнуть удалось на часок, на что указывал будильник со светящимися стрелками. Разбудило тихое, басовитое рычание гончаков и странный звук, неприятно резанувший по нервам. Опознать не удалось, так как услышал его еще во сне.
- Тихо, - шепотом прикрикнул на собак, заставляя их замолчать. На удивление, такой негромкий и почти без эмоций окрик подействовал немедленно, хотя раньше собак требовалось чуть ли не обматерить погромче и с чувством, чтобы добиться тишины. Судя по их реакции, собаки учуяли кого-то. Вот только кого? С одинаковым результатом они могли рычать и на мародеров, решивших под покровом ночи поживиться чужим добром невзирая на ночных тварей, и на гиен.
Разбудивший меня звук повторился и был опознан. Скрежет чего-то твердого и в меру острого по металлическим листам было сложно не узнать. Ко мне во двор перебирался некто через забор. Как я не всматривался, но рассмотреть в кромешной темноте ничего не удавалось. Кроме этого, еще и звуки исчезли. Минут пять я изображал статую, силясь уловить за окном хоть малейший звук. Бестолку, те, кто ко мне забрался не стремился выдать присутствие посторонними звуками. Мимолетно пожалел, что дорожки и площадка перед домом бетонная. Будь она из гравия, который демаскирующе хрустит под ногами при каждом шаге, то сумел бы уточнить место нахождения неведомых противников. Пусть и примерное...
Аккуратно ступая по полу, держа ружье направленным в сторону окна, я приблизился к нему и потянул левой рукой раму. Без звука та отошла в сторону, впустив в комнату свежий воздух с улицы. Несколько секунд я всматривался в тьму, что притаилась с обратной стороны решеток и уже собрался перейти к следующему окошку, когда на меня бросилась черная тень. Металлические прутья задрожали, когда на них повисла туша зверя, но выдержали. В прочим, они ставились с большим запасом прочности, да и петли были хорошие и держались цепко.
- Что б ты сдох, - отшатнулся я от неожиданности от окна, - Твою...
Зверь уходить не собирался, повиснув на оконной решетке всем телом и пытаясь ее раскачивать. В голове пронеслось, что из таких телодвижений может выйти толк, если дать волю этой твари и побольше времени. Поэтому ни секунды не теряя, я приблизил ружье к окну и спустил курок. Яркая вспышка огня, толчок в плечо... Резко запахло порохом и сгоревшей шерстью. Тварь из окна исчезла, оставив после себя неприятный запах, и бешено стучащее сердце. Выбросив израсходованную гильзу, я перезарядил ружье и попытался высмотреть раненого зверя под окном. Потом чертыхнулся и включил подствольный фонарик, который до этого опасался использовать. Пока не увидел тварей, то сомневался в правильности демаскировки себя светом. Окажись на их месте мародеры, то существовала вероятность получить пулю, пущенную на свет фонаря.
Ярким лучом я описал несколько зигзагообразных движений, старательно высматривая подранка. К сожалению, рана оказалась или не настолько тяжелой, или не вовсе промахнулся. Хотя, с двадцати сантиметров промахнуться точно не мог. Значит надо искать и добивать зверя.
Не найдя никого под окнами первой комнаты, я перешел на другую сторону и вновь принялся вертеть фонариком. И снова никого не нашел. Когда же собрался переходить к новому окну, краем глаза заметил горбатую тень, метнувшуюся в свете фонаря под защиту собачьего вольера.
- Врешь, - сквозь зубы произнес я, одновременно нажимая на оба спусковых крючка, - не уйдешь.
Зверя сбило с ног сдвоенным зарядом картечи, проволокло с метр по земле и оставило биться в агонии. В свете фонаря я различил, как под телом стала быстро растекаться черная лужа крови, с огромной скоростью выходящей из тела. Передняя часть тела в районе лопаток была вся изорвана и темнела комками порванной шкуры и шерсти.
- Тьфу, б..., - выругался я, рассматривая зверя. Чем-то походил на вчерашних гиен, но отличался более горбатым телосложением и неправильностью в конечностях. В темноте и при таком неудобном ракурсе определить в чем именно заключается эта неправильность не удавалось. Решив оставить разбирательство с проблемой на утро, я продолжил обход вдоль окон. Где-то притаилась раненая тварь, которая могла еще подкинуть немало проблем, и с ней было необходимо покончить.
Хотя, кто сказал что тварей было только две штуки? То, что я дважды услышал скребущий звук, когда звери перебирались через забор, еще ни о чем не говорит. Их могло оказаться в моем дворе и больше, просто увидеть мне их не получается.
После заряда адреналина, который не успел еще перегореть у меня в крови, сон ушел и возвращаться не желал ни в какую. Вот тоже незадача: если каждую ночь надо будет ожидать прихода зверей, желающих попробовать на клык меня любимого, то когда же высыпаться? Днем? Но это годится только в том случае, если нет срочных дел. А такие у меня имелись и было их совсем не так мало, как хотелось.
Существовала возможность на все плюнуть и попробовать свалить из города, но тут меня волновали несколько аспектов.
Первое - выезд из города был только один, через который я вчера вернулся из леса. Он был опасен сам по себе своим расположение - слишком близок к лесу и много открытых пространств, где виден будешь, как на ладони.
Второе - не факт, что мне удастся добраться до соседнего крупного пункта. Иначе в городе уже давно бы сновали машины спасателей из областной столицы и других городов региона.
Был еще и третий пункт. Мне очень не хотелось оставлять дом без присмотра. Мародеры и ханурики из шанхая мигом раздербанят его, как только обнаружат отсутствие хозяев. В все имущество я буду не в состоянии увезти с собою.
Пока размышлял, подошло утро, а вместе с ним и сонливость. Бросив взгляд на часы и убедившись, что часика через три окончательно рассветет, я пошел по дому закрывать окна. Не хотелось бы, чтобы при очередном броске тварей побились бы стекла, но с другой стороны этот звон даст мне сигнал и разбудит, случись мне заснуть очень крепко.
Только после того, как все рамы встали на свои места (ручки я оставил в открытом положении, чтобы не тратить время на их открывание), я расположился на диване полулежа. Ружье положил на колени, не став спускать курки с боевого взвода. Опасностью, что спросонья пальну - пренебрег. Уж лучше так, чем терять секунды на изготовку оружия к бою. Не заметно для себя погрузился в сон.
Глава 3
Проснулся к тому времени, как на улице рассвело. Да же не просто рассвело - на часах стрелки показывали одиннадцать утра.
- Поспал, так поспал, - пробормотал я, потягиваясь всем телом. Ружье, до этого лежавшее на коленях, поползло к полу, и едва было не упущено. Собаки лежали рядом с креслом, положив голову на передние лапы и закрыв глаза. Суета с моей стороны заставила их пробудиться и с укоризной взглянуть на меня'хозяин, чес слово только прилегли, имей совесть - давай спать дальше'.
- Хватит дрыхнуть, бездельники, - прикрикнул я на гончаков, - пошли подранка искать. Не хватало еще того, чтобы тварь на нас первой охоту устроила.
Подгоняемые таким призывом, собаки поплелись за мною на улицу. Там их поведение резко изменилось - напряженные тела, частые остановки и вскидывание головы, рычание указывали на то, что гончаки чуют опасную тварь. На удивление, лая от них не услышал совсем, будто голос исчез.
- Смелее, - подбодрил я псов, - смелее, не фига трусить. Кто первым найдет подранка, то тому вкусная мозговая косточка. Или будете сидеть голодными...
Пока искали первого зверя, пришлось несколько раз пройти мимо трупа второй твари. На долгие просмотры времени не было, но успел заметить отличия от гиен, с которым столкнулся первыми. Эти животные были немного мельче и большей горбатостью. Шерсть более густая и темно-коричневой раскраски с хаотично расположенными пятнами и полосами более темного или светлого цвета. Я буду не я, если это не природная расцветка хищника, привыкшего к нападению из долгих засад. Правда, к этому прибавлялся и резкий запах, которым засадные хищники не отличаются. Лапы были очень длинные и имели сильно развитые, хоть и короткие, пальцы с длинными крючковатыми когтями. Хм, а если эта тварь больше приспособлена к лазанию по деревьям, оттого и раскраска такая 'древесная'?
Размышления о странностях неизвестного животного были прерваны громким рыком гончаков, остановившихся в паре метров от своего вольера. Дверь была открыта, но это я сам позабыл захлопнуть ее, когда выпускал собак. Сейчас Хан и Гур застыли в агрессивных позах перед своим жилищем, не решаясь заскочить в него.
При быстром взгляде, увидеть что-либо не удалось. Открытая часть вольера пустовала, а рассмотреть в темноте конуры не удавалось никого. Вспомнив про подствольный фонарик, который так и висел на ружье, я мысленно обматерил себя за забывчивость и щелкнул кнопкой включения. Яркий узкий луч осветил темную массу, лежавшую в дальнем углу, наполовину скрытую стеной будки. От неожиданности я отпрянул назад - показалось, что туша шевельнулась при освещении. Фух, так и помереть от сердечного приступа можно...
Не дождавшись ответных действий от зверя в вольере, я перезарядил ружье пулями (картечью стрелять не хотелось - на таком расстоянии и по неподвижной цели попасть можно было и слепому) и пальнул из правого ствола, целясь поближе к передней части тела. Свинцовая блямба угодила туда, куда я и хотел, слегка шевельнула зверя. И все, больше ничего не произошло. Словно получив подтверждение, что можно начинать открывать военные действия, в вольер ломанулись оба гончака. Послышалось щелканье челюстей, потом полетел пух и куски шкуры от зверя. На удивление, челюсти гончаков рвали зверя с большой легкости. Ничего подобного я раньше не замечал на охоте. А может, просто твари не очень крепкие и их тела рыхлые и не очень жилистые?
- Пошли прочь, - крикнул собакам, которые уже увлеченно разделывали мертвое тело на части, - надо было сразу бросаться, а не сидеть дома и скулить побитыми щенками.
Конечно, тут я наговаривал на гончаков, ведь сам и оставил их дома. Но, думаю, они не сильно обидятся на меня по причине непонимания человеческой речи. Хотя, кто их знает...
Оба гончака проявили удивительное понимание моим командам и шустро вылетели наружу, не дав мне возможности повторно крикнуть на них. Определенно с ними случилось нечто, так как прежде я не раз срывал голос и грозился пристрелить, когда собаки игнорировали мои команды в лесу. Дома-то они были почти паиньки, если не считать постоянного бреха под окнами.
- Всегда бы были такими, - пробормотал я, перезаряжая ружье и спуская курки. После этого закинул оружие за спину и принялся вытаскивать мертвую тушу из вольера. К моему удивлению, веса в ней было не очень много - килограмм под сорок-сорок пять, весь объем и внушительные габариты создавались шерстью. Проклиная про себя псов, которые порвали тело и из-за этого мне пришлось одеваться в синтетический 'шуршун' (моется от одним махом и очень плохо пропускает грязь и влагу), я вытащил зверя наружу. Руками прикасаться заопасался - мало ли какая зараза или клещи под стать зверюге окажутся в шерсти. Кстати, кожа оказалась не такой и тонкой - едва ли не с кабаньей можно сравнить по прочности и толщине. Отчего же так легко она поддавалась зубам Гура и Хана? Может, просто ярость им прибавила сил? Сплошные загадки, а если еще и поведение изменившееся сюда приплюсовать, то и вовсе...
Вытащенная на солнечный свет тварь была точной копией своего напарника, что валялся неподалеку, где его остановил мой ночной выстрел. Почти такая же окраска и внешнее строение, вот только немного поменьше - под окнами лежала тушка покрупнее килограмчиков на десять. Просто чудо, что мне удалось его завалить с первого выстрела.
И первую и вторую тварь я погрузил в прицеп к уазику и повез на выброс. Далеко от дома удаляться не хотелось, да и бензин было жаль - когда еще получиться восполнить запасы. Поэтому через пятьсот метров остановился возле небольшой плиты, которыми прикрывают подземные коммуникации. Весу для одного в ней было порядочно, но с помощью машины и троса с легкостью сдернул с места и отволок на метр в сторону.
Под плитой обнаружился круглый провал старого колодца. Что собирались сделать из него и под чего планировался это углубление сказать затрудняюсь. Выкопали его еще в пору моего детства для неизвестных нужд. Копали хорошо и сделали качественно - метров восемь с толстыми бетонными стенками и забетонированным денном. А потом бросили, как и случается сплошь и рядом на территории нашей страны. Местное население быстро смекнуло что к чему и принялось заваливать колодец бытовыми отходами (тогда еще бачков с мусором а все улицы не хватало и приходилось таскаться бог знает куда). Завалили почти на половину, с учетом того, что часть мусора успевала сгнить, прежде чем поблизости оказались железные, ржавые и прогоревшие короба.
Колодец заложили плитою и забыли, иногда меняя на нем крышку, чтобы не провалились дети или животные. Причина такой смены была прозаическая - наш народ всегда относился с обидой на власть, когда видел 'выброшенную' ею полезную вещь. А плита в сто двадцать сантиметров на семьдесят такой вещью считалась всяким без исключения. Очень удачно шла на дорожки, да и вообще - пригодится.
Наклонившись над ямой, я поморщился от неприятного запаха, прущего из колодца. Чувствуется, что тут нашли упоение домашние животные (может, кто-то подохшего выбросил, как я планировал сделать сам, может собака или кошка попали сами и умерли от истощения и жажды) или кто-то вроде них.
Вытащив из прицепа тварей, я поочередно скинул их туда и посыпал из пакета, взятого из дома, парой кило хлорки. Последнее сделал на всякий случай, в надежде, что примесь химии к запаху разложения отобьет интерес у падальщиков. Напрягало, конечно, такое место погребения неподалеку от жилья, но копать глубокую яму было неохота. Авось, тяжелая плита станет непреодолимым барьером для всех тварей, что пожелают добраться до тел.
Закрыв колодец, я забрался обратно в машину и покатил домой. Сегодня предстояло навестить знакомых и попросить у них бензоагрегат, чтобы решить проблему со ставнями. Уж очень был неприятен вид когтистой лапы на решетке и скрип последней при раскачивании ее тварью.
Вот только сразу же направиться с поклоном 'дайте вещь, бога ради, нужна очень на ненадолго' не получилось. В начале улицы, возле одного из домов, я заметил яркий цветастый платок, мелькающий за плотным, но низеньким забором. Кто тут жил я точно не помнил, но вроде как два пенсионера с 'железки'. Как только машина поравнялась с калиткой, из нее выскочила женщина лет пятидесяти, обладательница платка, и бросилась ко мне. Пришлось давить на тормоз, чтобы поинтересоваться причиной, ради которой дама вылезла из дома. Как я успел заметить, все старались сидеть дома, не выбираясь на улицу без серьезной причины.
- Витя, - затараторила женщина, едва я остановился и приоткрыл дверь, - подожди, не уезжай...
- Что случилось? - недовольно откликнулся я, не желая попусту тратить время на малозначащие проблемы. Я обалдею, если она пожелала просто посплетничать, видя первого доступного и знакомого человека. В этом случае пусть не обижается - пошлю со всем размахом русского человека.
- Витя, там, - залепетала собеседница, ухватив меня за руках сквозь открытую дверь, - помоги, Витя, ты же охотник...
- Да что случилось? - насторожился я, понимая, что простым желанием почесать язык тут и не пахнет.
- Дома у соседей кто-то поселился, - затараторила та, - еще ночью залез и там... такие крики были, рычание. Я со своим чуть не умерла от страха, моему и вовсе плохо стало, с сердцем свалился, сейчас лежит и почти не шевелится, а до 'скорой' и не дозвонишься. Вся связь еще когда кончилась...
- Кто забрался? - прикрикнул я на женщину, перебивая ее речь. На душе заскребли кошки, сообщая о грядущих неприятностях.
- Не знаю я, - не обидевшись на мою резкость, ответила собеседница, - только рычание и стояло за стеною А соседи так кричали, так кричали...
Глаза говорившей были едва ли не белыми от ужаса. Несмотря на более-менее спокойную и внятную речь, женщина была на грани истерики. Понимание того, что случилось пришло разом. Скорее всего, к соседям, с которыми пенсионеры делили дом на двоих, забралась ночная тварь. Что она может сотворить с людьми своими когтями - представить могу, видел эти крючья только что. Вот же гадство, желания влезать в эти разборки-зачистки нет никакого, но придется. Милиции и так дел хватает, потом не дозвонишься сейчас до нее, а иметь у себя на улице свободного и кровожадного зверя сильно не хотелось.
- А тварь точно там? - поинтересовался я, выпуская гончаков и вылезая из машины с оружием.
- Там, - затрясла головою женщина, - точно там. Я мимо проходила и слышала, как она там скребется и бегает по комнате.
Хм, интересно, как она могла расслышать такие звуки или у твари когти из стали, а пол кафельный? Отстранив в сторону женщину, я медленно пошел к калитке, за которой располагался двор невезучих жильцов. Было хорошо, что ограда не имела сплошной и не просматриваемой стены - частая сетка-рабица и несколько завитушек из стального прута. Видимость была отличная и нападения ожидать не следовало. Тем более, что и спрятаться во дворе было негде - огорода почти нет (все засеяно газонной травкой), а все остальное свободно от построек и растений. Правда, была вероятность, что тварь выскочит через окно на улицу и попробует прикончить меня. Для этого и собак не стал закрывать в машине, понадеясь на то, что смогут притормозить без зверюги и подставить ее под выстрел, как делают это с кабаном. В прочим, на меня никто не набросился и не попытался выскочить из окна. Держа ружье наготове и готовый в любой момент пальнуть из обоих стволов дуплетом, я подкрался к разбитой раме. Неприятно резанули слух мелкие осколки стекла под ногами своим хрустом, оповещая всех нежелательных о моем присутствии. Замерев, я сумел различить тихие шаги в помещении - кто-то не спеша прошел по полу из соседней комнаты в эту, под окнами которой я стоял. Звук очень сильно напоминал перестук маленьких молоточков по твердой, но неметаллической поверхности. Рискнув заглянуть в помещение, я рассмотрел планировку и тень, метнувшуюся ко мне. Отшатнувшись, я едва не пальнул в нее, с трудом сумев себя сдержать. Все равно смысла в стрельбе не вижу - зверь до окна не добежал, оставшись на самой границы полумрака комнаты и полосы солнечного света. Все это отложилось только краем в сознании, оставив на первом месте проблему уничтожения твари.
Поняв, что нападение на меня откладывается, я вернулся на прежнее место, продолжив осмотр. По косвенным признакам, стало понятно, как хищник пробрался в дом. Одна из створок окна была приоткрыта, а решеток тут не имелось. Запах живых существ ввел зверя в неконтролируемое бешенство и заставил прыгнуть в оконную щель. Половина окна распахнулась, разбившись при ударе и усыпав осколками пол в помещении. Вторая половина рамы выдержала, но что-то разбило ее изнутри (именно осколки от нее сейчас хрустели под моими ногами). Возможно, хозяева попытались испугать или вытолкнуть тварь чем-то из комнаты. Если так, то поступок глупейший - такого зверя только стрелять, если он повис на подоконнике. А подоконники тут низкие, мне по грудь едва достают. Разбив окно, хозяева помогли твари проникнуть в комнату, а там уже и погибли.
Рассматривая комнату, я смог понять причину странного звука при передвижении зверя. Весь пол был покрыт ламинатом - твердым и блестящим почти до зеркального отражения. Стук когтей по такой поверхности очень хорошо был слышен. Что ж, мне только на руку этот момент, могу узнавать о перемещениях зверя на слух. Сейчас он, кстати, засел в соседней комнате.
Пришлось перейти к тем окнам и попытаться рассмотреть сквозь бликующие окна хоть что-то. Ага, счас прям... Мешали блики от солнца, тюль на окнах и шторы, наполовину задернутые. М-да, так дело точно затянется до сумерек, а вместе с темнотою придут и твари, одна из которых расположилась под боком.
Оглянувшись по сторонам, словно опасался чужого внимания, хоть и вышло это просто машинально, я подобрал кусок кирпича и несколько раз ударил в стекло. Пластиковый стеклопакет поддался после третьего удара, а после четвертого рассыпался сверкающими осколками, открыв мне доступ к обзору. Почти одновременно с этим, до меня донесся перестук когтей по полу, замолкший в соседней комнате.
- Бл... - выругался я, не ожидавший, что зверь начнет носиться из комнаты в комнату. Сорвав левой рукой ткань, что мешала мне нормально рассмотреть помещение и впустив побольше света в комнату, я метнулся на свое прежнее место. Опоздал...
Хруст битого стекла под ногами совпал со звуками пробежки в доме. Острые когти простучали по полированной поверхности и замолчали в той комнате, где я только что бил стекла. И опять пришлось бежать, и опять зверь не стал дожидаться, пока я доберусь до него.
- Вот, сучонок, - выматерился я, не ожидая от тупой твари такой сообразительности, - как же мне до тебя добраться?
Невольно на ум пришла мысль, что зверь ни разу не наступал на освещенные солнцем места. Если у него такая светобоязнь, то стоило взять на вооружение этот пункт.
- Счас, вампиреныш, или как там тебя, - бормотал я себе под нос, круша остатки стекол в доме и срывая шторы с гардин, - будет тебе солнечная ванна.
Мои действия принесли успех - тварь осталась в соседней комнате, не решаясь зайти в освещенное солнцем помещение. Мало того, мои действия оставили ей совсем мало свободного пространства, заперев возле дивана и большого цветка, чем-то напоминающего розовый куст, но без шипов. Декоративное растение, скорее всего, больше на ум ничего не пришло.
Включив фонарик (в голове проскочила мысль, что надо бы зарядить аккумулятор, а то свет тускнеет уже, вот только как это сейчас сделать?) я навел яркий луч на тварь, подсознательно ожидая, что та сожмется или попробует укрыться за мебелью или цветочной кадушкой. Ошибся сильно - свет фонаря нисколько не помешал зверю. Наоборот, тот еще сильнее оскалился, задрав верхнюю губу и обнажив кучу мелких, но острых зубов. Не находись между нами солнечных мест, то тварь напала бы непременно.
Реакция на свет заставила призадуматься. Получается, что нетерпимы только к солнцу, но обычный свет им нисколько не мешает? Хм, странно, если посчитать их ночными животными. С другой стороны, события последних суток и сами отличаются странностями...
Окружающая действительность не давала много времени на раздумья и осмысление ситуации. Как только смог рассмотреть четко тварь - выстрелил. Шоком стал результат попадания. Массивная свинцовая пуля угодила в лоб и отскочила! Из раны потекла кровь, но зверь лишь затряс головою, приходя в себя после удара.
- Ни хрена ж себе! - присвистнул я и выстрелил из второго ствола, выбрав для этого точку на шее. На этот раз попал точно и наверняка. Из раны ударил полуметровый фонтанчик крови, разом пропитав обивку дорогого дивана. Зверь свалился на передние лапы, которые разъехались в сторону, не в силах удерживать агонизирующее тело. Пока я выцарапывал пустые гильзы и вставлял новые патроны, тварь сделала несколько попыток приподняться. Давать ей такую возможность не собирался, тем более, была вероятность, что при смертельном ранении желание поквитаться пересилит боязнь к солнцу. Окончательную точку поставил двумя картечными выстрелами, выпущенными в бок - после ранения тварь очень удачно подставилась. Пулями стрелять не стал, опасаясь, что те проскочат мимо важных органов, а вот восемнадцать девятимиллиметровых шариков сделают если не фарш из внутренностей, то нечто близкое к нему.
После второго выстрела наступила тишина, даже собаки замолчали, хотя до этого изредка порыкивали, когда я носился за тварью и бил окна. К запаху пороха стала примешиваться вонь зверя и свежей крови. Пахло еще чем-то, сильно напоминающей место разделки туш. Секундой спустя до меня дошло - чем. Тут жили трое человек: двое взрослых и ребенок лет десяти. Скорее всего их всех и порвала тварь, едва проникла в дом. Что ж, надо идти и докладываться, что зверь мертв или все же проверить дом получше? Мало кто еще мог укрыться внутри.
Все вопросы и сомнения убрали гончаки, один за другим перескочившие подоконник и оказавшиеся в нутрии дома. Пришлось залезать следом, шипя сквозь зубы и опасаясь того, что вылезет не замеченная ранее тварь.
- Гур, Хан, - крикнул я на собак, которые занялись своим любимым делом, треплей мертвого зверя, - ко мне!
Те с нежеланием, но подчинились, оставив в покое изрядно растерзанную тварь. И как успели за пару минут, что я потратил на проникновение через окно? Я уже собрался уходить, как увидел под ногами желтый пластмассовый цилиндрик патрона. Подняв, я увидел, что это картечь к двадцатому калибру. И тут во мне загорелась жажда наживы. Покойникам оружие не нужно, а мне пригодится. Вроде как плата за нервы и потраченные боеприпасы.
Морщась при виде окровавленных полов и мебели, истерзанных человеческих останков и ошметков их одежды, я прошелся по комнатам. Удалось собрать только с пола полтора десятка патронов с крупной дробью. Еще пачку с пулями я взял с тумбочки в прихожей и все. Больше ничего отыскать не удалось, а копаться в вещах было как-то не по себе. Оружием разжиться не удалось. Тварь изгрызла сайгу двадцатого калибра в клочья, искрошив пластмассовые приклад и цевье, погнув ствол (!) и разбросав ударно-спусковой механизм. Даже удивительно, как это ей удалось сделать своими , не самыми большими, зубами.
- Нормально все, - ответил я женщине в платке, которая все время стояла возле калитки и не думала, что может пострадать, повернись ситуация не в ту сторону.
- А что с... - задала вопрос собеседница.
- С соседями? - переспросил я, подзывая собак и открывая перед ними дверь машины. - Мертвы они. Все. Если захотите войти, то приготовьтесь к неприятному зрелищу.
- Может, милицию позвать, - попробовала предложить женщина, - это же по ее части?
- Как хотите, - пожал я плечами, - все в ваших руках. Но могу посоветовать не терять время. У них сейчас и так работы много, а в этом случае для них интереса нет. Трупы есть, кто их такими сделал тоже известно, поэтому и суетиться не станут.
- Но это не по-человечески как-то, - залепетала женщина, но я отмахнулся от ее слов. После увиденного меня немного мутило, хотя и считал, что к такому уже давно привык. Разорванные и погрызенные тела не многим отличаются от таких же мертвецов во время войны. А стая бродячих собак разделывает ничейные трупы еще хлеще.
Когда отъезжал от дома, успел увидеть, как недавняя собеседница отправилась к себе домой. Наверное, пошла проведать своего мужа, которого свалила болезнь. Оно и правильно, нечего шататься по улицам и беспокоится о мертвых, когда рядом близкие требуют помощи. Вот только как бы не наведались к ним ночью сородичи убитой твари. Трупный запах может их привести точно к дому, а окна там поколотые. Совсем никакого препятствия для хищников нет. Ладно, завтра наведаюсь и позабочусь о проблеме, тем более, что есть некоторые наметки. Но все это завтра, так как сегодня надо решить проблему со своим жилищем.
За полтора часа я объехал трех человек и везде получил отказ. Рисковать и отдавать генератор пусть и знакомому, но чужому человеку никто не собирался. Даже намеки на возможную арендную плату оружием не помогали. Люди разводили руками, мотали головами и прятали глаза, говоря 'нет'. Только на четвертом адресе мне повезло.
- Витек, - приятель очень комично выглядел в модном прикиде с куском чего-то вроде багра в руках, - ты что ли? Фу, а я уж заопасался, что бандюганы или эти звери пришли.
- Здорово, Шурик, - поприветствовал я парня, шикнув на собак, которые собрались последовать за мной на улицу, - что это за абстракционизм в руках?
- Это что ли? - приятель посмотрел на полутораметровую арматурину в руках и пожал плечами. - Сам вот сварил, что бы что-то иметь под рукой. За эти два дня успел уже понять, что с голой пяткой против шашки не попрешь. Знаешь такой анекдот?
- Угу, - кивнул я, - это ты верно пометил, что без оружия сейчас хренова. И анекдот тоже слышал. Кстати, у меня есть возможность тебе подкинуть кое что из этого...оборудования. Только не за просто так, сам понимаешь.
- И чего ты можешь предложить? - одновременно и обрадовался и насторожился приятель.
- Пистолет с двумя обоймами и восемь патронов к нему, - тихо произнес я, смотря в глаза Шурику. - А нужен мне генератор на время. Хочу ставни из железных листов себе сварить на окна. А то твари по моим решеткам ползают почище обезьян.
- На время, это на сколько? - поинтересовался Сашка. - А то вдруг и самому он понадобится, а он у тебя...
- Не волнуйся ты так, - успокоил я его, - На день-два не дольше. Железо у меня уже нарезанное лежит. Остается только приварить и несколько отверстий для обзора прожечь.
- Хм, - задумался приятель на несколько минут потом махнул рукой. - Хорошо, только я с тобою поеду. Заодно помогу со сваркой и генератор обратно заберу. Пистолет когда дашь?
- Сейчас и дам, - усмехнулся я. - Пользоваться умеешь или только видел по телевизору?
- На кафедре учили с ПМом и калашом обращаться. Потом стрелял из макарки раз пять по паре обойм. Вроде бы из памяти еще не все выветрилось.
Вытащив из кармана пистолет, я передал его Шурику, предупредив, что тот заряжен.
- Остается только с предохранителя снять и можешь стрелять, - сказал я парню. - Только целься в шею или живот, если по тварям будешь стрелять. Лоб у них как танковая башня. Только сегодня стрелял из ружья и пуля с десяти метров отрекошетила ото лба.
- Из этого стрелял? - немного удивленно спросил Шурик, кивая подбородком на мою курковку, с которой я уже третьи сутки не расстаюсь.
- Из нее, - согласился я.- Вот и думай теперь, откуда такая пакость взялась.
- От вояк, - пожал плечами приятель, - откуда же еще. Сам посмотри на их располагу и подумай хорошенько.
Невольно бросил взгляд на сиреневое зарево, висевшее на военным городком. Показалось или нет, но оно совсем немного побледнело. С этого места вид открывался получше, так как приятель жил ближе к воякам, чем я. Вот только если раньше это казалось плюсом, так как постоянные патрули из части и горотдела наводили порядок, то сейчас я совсем не горю желанием оказаться вблизи городка и провала, отделившего его от жилых кварталов.
- Ладно, - решил я свернуть разговор, бросив быстрый взгляд на солнце, начавшее свой бег к горизонту, - загружай дырчик и поехали ко мне. Времени мало, а тебе еще возвращаться.
- Точно, - подорвался Шурик, - помоги тогда.
Он открыл ворота гаража и с моей помощью вытащил бензоагрегат на четыре киловатта. В принципе, для моего сварочника хватить должно. Тот не очень много энергии сжирает и может питаться от обычной сети, под которую заточен генератор. Последний мы закинули ко мне в багажник, постаравшись получше закрепить, чтобы тот не елозил по кочкам.
- Двигай за мной, - сказал я приятелю, заводя мотор. Тот согласно кивнул и уселся в свою восьмерку. Последняя, на мое мнение, уже пару лет, как должна была догнивать на помойке. Вид ее был настолько кошмарен, что даже азеры и ары, которые катались на убитых машинах, не взяли бы ее себе. Но Шурик стабильно вкладывал деньги в ремонт и катался круглый год, только зимой жалуясь на сквозняки и холод. Зато движок работал отлично, без стуков и шумов.
Крошечной колонной мы добрались до моего дома и поставили обе машины ко мне во двор. Хоть и предстояло Шурику возвращаться назад, но я отсоветовал его бросать машину перед воротами. Забор был сплошной, и что там могли сделать с машиной разные личности, можно было и пропустить. А на слух полагаться не стоило, учитывая шум от генератора и сварочного аппарата.
- Обалдеть, - поразился приятель, когда стал помогать выносить уже приготовленные листы для ставней, - ты танк разобрал?
- Нет, - усмехнулся я, - всего лишь БМП. Ты тащи давай, нечего языком молоть. Это все бабка приготовила. Попросила на складах мужиков знакомых нарезать листы под размер ставней, а те и рады стараться. Вот только материала по толщине не подобрали. Это вот самый тоненький.
- А-а, бабуля твоя, значит, постаралась, - протянул приятель, - тогда все понятно. Она у тебя летом может машину снега найти. Кстати, а где она сейчас, и твоих не видно?
- Слава Богу, - вздохнул я с облегчением, - уехали прямо перед этой свистопляской. Так что, они в полном порядке должны быть. Главное, чтобы не пробовали сунуться ко мне.
- Блин, что ж так жарко, - немного позже, когда все железные прямоугольники были разложены напротив каждого окна, протянул Шурик, - словно и осень не осень. Лето, что ли возвращается? Или нас облучает радиацией?
- Лучше пусть лето вернется, - утерев пот, согласился я с приятелем насчет его замечания. - Оно хоть на репродуктивные функции не действует.
- Почему не действует? - хохотнул Шурик. - Действует еще как! Но в целом и в самом деле погода резко изменилась. Ночью нормально все, по сезону, а днем полный трындец.
- Угу, - кивнул я, - как во владике. Там ночью зима, утром - весна, днем - лето, а вечер напоминает осень. Вот и у нас не пойми что. Хотя, как меняется климат на планете... можно и не связывать все местные изменения с аварией у военных.
- Аварией?
- Ну да, - пожал я плечами, - а с чем же еще? Скорее всего, проводили опыты в своем НИИ и вот допроводились. Обидно, что другие страдают из-за них.
- Хрен с ними, - спокойно отозвался приятель, - думаю, им самим пришлось не сладко. До сих пор не заметил ни одного вояки и не видел шевеления на месте их городка. Кстати, насчет ночи-дня и сезонов ты не прав. Ночь больше похожа на позднюю осень, а с утра до вечера идет лето.
- Посмотрим, как оно дальше пойдет, - не стал дальше спорить я, - помоги-ка лучше.
Вдвоем работа спорилась. Первым делом прорезал по узкому длинному отверстию в каждом листе. Предполагалось, что в левой ставне прорезь будет располагаться выше, чем такая же бойница в правом. Это на случай командной стрельбы из одного и того же окошка. В таком случае стрелки мешали друг дружке мало и эффективность стрельбы улучшалась.
- Ты, - заметил Шурик, помогая мне во время сварки, - прямо к осаде готовишься. Слушай, а может, я чего-то не знаю, а? Подскажи.
- Тут и знать ничего не надо, - досадливо отмахнулся я от приятеля. - Вполне достаточно иметь голову на плечах. Сам подумай, на что могут пойти люди в сложившейся ситуации? Блатота из шанхая уже на следующее утро напала на магазин и оставила труп после этого. Что произошло за вчерашний и сегодняшний день пока не знаю, но не думаю, что было тихо. Милиции, которая могла бы их сдерживать, очень мало осталось. Так что, остается только самому позаботится о личной защите.
-М-да, - задумался приятель, - страсти рассказываешь какие. Неужели ты считаешь, что все эти уроды нападать на людей начнут? Тут же домов пустых стоит много - влезай, не хочу.
- Думаю, что начнут, - кивнул я ему. - У них в крови заложено, чтобы глумиться над более слабыми. Помощи от властей нет, народ бежит из города, захватывая минимум вещей. Остаются только те, кто не хочет бросать нажитое, кому некуда идти и всякая мразь, считающая, что сейчас настало их время. В принципе, я могу и ошибаться и ничего такого не будет, но мой опыт многое подсказывает... В Чечне тоже мародеров было полно. Вроде бы и власть имелась и народ с оружием, ан нет - то солдаты потреплют аул, то боевики из недружественного тейпа заскочат и порезвятся от души. У нас будет нечто подобное.
После моих слов приятель задумался и больше до окончания работ разговор не заводил. На пару мы поставили и приварили все листы к решеткам. Теперь уцепиться за них было невозможное, если не считать прорезанные щели, но тут надо иметь ловкость и узкие пальцы. А потом, оторвать эти листы или решетки будет не очень прост, так как края бойниц был и неровные и с заусеницами. Без защиты до кости можно пальцы разодрать. А с защитой уже не сможешь просунуть. Так же и крюк вставить хрен выйдет - узкие они.
- Вроде бы все, - произнес Шурик, оглядывая сделанную работу и собирая свой аппарат, - работу закончили. А получилось внушительно, аж самому завидно.